Весь сентябрь глаза на мокром месте.
Ветер песни роще пел березовой
И листочки целовал ей, как невесте.
Утешал ее родную, успокаивал,
С веток тонких смахивал слезинки.
Все шептал ей что-то очень нежное,
Заставляя каждою дрожать былинкой.
Вот и я опять печалью затуманилась,
Хоть слыву всю жизнь я оптимисткою.
Яблоня плодами зарумянилась
От тех слов, что ей терновник высказал.
Где ж ты, лето бабье, лето позднее?
Заблудилось где-то, заплуталось…
Кто ответит мне, всю душу выложит:
Сколько века бабьего еще осталось?