жужжишь и набиваешь брюшко негой,
краюшка солнца тает в тёплой кружке неба —
а сколько неба! —
будто кто-то льёт и льёт
лазурь из нескудеющей руки.
Прозрачен мёд, легки и редки пузырьки —
тронь хоботком —
чуть слышный привкус кислорода
запомни — вдох! — и тонкокрылая порода
на дно отчаянно потянет вопреки
привычке быть на грани синего и трав.
Коварен мёд — и выдох резок и кровав —
а сколько боли!
Опустевших средостений
касается озябшая рука
в надежде, что случится воскресенье.
...Снисходит смерть —
легка, сладка и глубока.
