Но Бог с ними, девушками и политическими убеждениями. Антону не везло перманентно именно с транспортом. С любым, движение которого было основано не на мускульной тяге водителя. И внешне это выражалось каждый раз очень даже ярко, если не сказать — назойливо.
В раннем детстве и подростковом периоде Антон управлялся с движущими человеческие организмы устройствами на ура, благо это были исключительно велосипеды: вначале совсем уж детские трёхколёсные, а затем и нормальные, начиная с «Пионера» и «Орлёнка» и заканчивая «Камой» и «Уралом». Что самое обидное — Антон был, можно смело сказать, асом среди отроков своего заштатного пыльного городка в этом смысле: ездить мог и с завязанными глазами, и не держась за руль, и на одном заднем колесе — в общем, как угодно. Но вот беда: по мере взросления никак не желали поддаваться Антону «самобеглые коляски», то есть устройства с двигателями внутреннего сгорания.
Жил он в те благословенные времена в небольшом приволжском городке. Первый звоночек прозвенел, когда Антон после долгих уговоров сел за руль подержанного мопеда своего дворового товарища, который был старше его на чуть-чуть, но намного увереннее в части отношений с окружающим социумом. Короче говоря, это был отъявленный неформал, привыкший к повсеместному подчинению себе подобных и подавлению их изредка возникающих претензий на собственное мнение. Запомнив все инструкции гонористого хозяина мопеда и проехав метров пятьсот, Антон благополучно завалился в кювет и погнул раму драгоценного агрегата. Итогом рискованного опыта стали ярко сияющий синяк на бледном лице начинающего горе-водителя и отлучение на долгое время от услуг покровительства своего могущественного товарища перед угрозами пацанов соседних недружественных районов городка. Дебют не удался.
Затем, где-то через пару лет, была попытка овладения управлением мощным трёхколёсным мотоциклом «Урал», принадлежащим вечно пьяному соседу по дому, с сыном которого Антон делил много лет все радости и лишения пацанской дворовой жизни. Попытка закончилась полным крахом при повороте на самом неудачном месте поляны, на которой всё действо и происходило,— поворот пришёлся на единственную на всей поляне сколько-нибудь значимую кочку, и мотоцикл завалился набок вместе с оседлавшим его всадником. Антон, благо был в шлеме, получил всего лишь двойной перелом правой руки и неподдельно-стойкое нежелание садиться в обозримом будущем за руль чего бы то ни было.
Однако прошло ещё несколько лет, Антон благополучно закончил школу, поступил в институт в областном центре, а батя его аккурат в этот момент прикупил себе по случаю подержанный «Запорожец». И, естественно, Антоха в первый же приезд домой на зимние каникулы не утерпел и буквально вынудил отца заняться его, Антона, обучением водительскому мастерству. Дом, где обитала их семья, находился на самой окраине городка, сразу за домом тянулась лесополоса, называемая местными «посадкой», в полукилометре от неё проходила трасса, а между ними был огромный пустырь. Вот там-то наш герой и впитывал азы вождения. Насилуя безбожно двигатель рывками и дёрганьями, после чего тот с поразительным упрямством глох, он всё же с горем пополам научился трогаться с места. Воодушевлённый парнишка уехал продолжать грызть гранит науки, с нетерпением предвкушая свои будущие автоподвиги через полгода, летом.
И «подвиг» летом состоялся-таки в полной мере. Покатавшись пару дней всё по тому же пустырю, Антон окончательно уверовал в то, что преодолел наконец свои автокомплексы. Тут его родителям приспичило зачем-то ехать в деревню, прикупить кое-каких экологичных продуктов. Уселись всей семьёй: отец за рулём, мать, Антон и его младший братишка. Выехали на трассу. Машин было немного, катили в своё удовольствие, с ветерком, насколько это было возможно, учитывая марку железного коня. И, разумеется, через какое-то время Антон не утерпел и стал просить отца поменяться местами. На свою беду, родитель уступил просьбам наследника, и тот, млея от значимости момента, сел за баранку и дал по газам. Душа пела и ликовала от избытка чувств, в голове шумел и бурлил океан неподдельного счастья… И вдруг этот шум неожиданно перекрыл крик отца: «Нам направо! Сворачивай!» Антон инстинктивно дёрнул руль вправо и ожидаемо не вписался в поворот, вывернув на встречную полосу. По которой неторопливо подкатывал к трассе этакий не слишком и большой грузовичок с буковками «МАЗ» на радиаторе.
В общем, лобового столкновения избежать не удалось. Когда «Запорожец», прокрутившись несколько раз «вертолётиком», замер наконец метрах в тридцати от дороги, наш лихач, уткнувшись расквашенным лицом в руль, но не потеряв сознания, думал только об одном: что там, на заднем сиденье? Однако, слава Богу, обошлось: семейство отделалось синяками и ушибами, да ещё тяжёлым испугом. А вот семейному транспортному средству повезло намного меньше: носовая часть «запора» оказалась разбитой всмятку и восстановлению не подлежала. Так закончилась ещё одна попытка молодого человека приобщить себя к вожделенному званию «водитель».
Прошло ещё несколько лет. Антон окончил вуз, женился и уехал работать по специальности в далёкую Сибирь. Несколько раз он ещё пытался переломить судьбу и сесть за руль, обращаясь с просьбами к своим «омашиненным» друзьям и коллегам, однако все эти потуги заканчивались одинаково плачевно. На безлюдных и пустынных дорогах получалось ещё куда ни шло, однако стоило только показаться встречной машине либо пешеходу, пусть даже и на тротуаре, как внутри парня как будто щёлкал какой-то переключатель, ноги с руками приходили в полную асинхронность и неповиновение, и автомобиль, подёргавшись, благополучно глох. Сказывалась, видно, подсознательно память о той давней семейной поездке. Поэтому через некоторое время Антон махнул рукой на это дело и решил для себя, что, видать, такая уж у него планида — оставаться «безлошадным».
Казалось бы, теперь можно вздохнуть с облегчением и жить дальше легко и свободно. Ага, как бы не так! После того, как мысли о рулевом колесе были твёрдо изъяты из черепной коробки, с Антоном начала происходить какая-то поистине чертовщина уже в качестве обычного пассажира и даже пешехода.
Например, как-то утром, по пути на работу, Антон уселся в автобусе на место, расположенное над задним левым колесом. Проехав около километра, автобус вдруг подскочил своей задней частью, раздался жуткий скрежет, народ повалился друг на друга, а Антон успел увидеть в окно что-то чёрное и стремительное. Оказалось, ни много ни мало, заднему колесу надоело катиться под тяжестью заполненного автобуса, оно отвалилось и на скорости упылило вперёд в автономном режиме. Разумеется, это было то самое колесо, над которым сидел наш герой.
Или, к примеру, стоял он как-то на остановке в центре города, курил и мирно ждал нужный автобус. Далее к остановке подкатывает на приличной скорости троллейбус, резко тормозит, от него бодро отваливается уже переднее правое колесо и летит… ну разумеется, прямо на Антона, сбивая того с ног.
Однажды пришлось Антону по неотложному делу добираться до дому на такси, что он вообще в своей жизни делал исключительно редко. Добрались абсолютно нормально. Но при выходе из машины Антон умудрился вместо ручки открывания дверцы ухватиться за ту, которая опускает стекло. Пришлось двигаться к дому ускоренным шагом с зажатой в руке отломанной ручкой, и долго ещё он слышал за спиной малоцензурные стенания таксиста.
Кстати, этих отломанных ручек, сломанных боковых стёкол, зеркал и «дворников» на совести Антона было немало: почти все его друзья и знакомые, владевшие автомобилями и имевшие неосторожную любезность куда-либо его подвозить, с этим «талантом» Антона сталкивались. И смешно вроде бы, и курьёзно, с одной стороны, но поскольку подобная мистика происходила с Антошкой с неизменной регулярностью, даже самые близкие его друзья-автолюбители начинали с опаской обходить его стороной при потенциальной вероятности попутного маршрута.
Апофеозом же сих печальных событий стала деловая поездка Антона с начальником на его «Волге». Шеф Антона был автолюбитель заядлый и с солидным безаварийным стажем. Ни в какие приметы он не верил, а посему со спокойной душой посадил в машину Антона и ещё троих сослуживцев, сплюнул, сел за руль, и «Волга» величественно тронулась с места. Антон сидел на заднем сиденье слева, в салоне было весело, народ шутил и травил анекдоты. И вдруг на одной из оживлённых городских улиц все встречные водители начали сигналить шефу Антона и махать руками, на что-то показывая. Начальник орал им в окно, не понимая, что от него хотят, затем оглянулся назад, побелел и тут же заглушил двигатель. Оказывается, несколько сотен метров они проехали с вывалившейся наполовину задней полуосью с колесом… правильно, именно со стороны, где сидел Антоха. Дальнейшее обсуждение этого происшествия его участниками воспроизведению в печатном виде не подлежит…
Закончилась вся эта чёрная полоса у Антона довольно обыденно. Когда он понял, что это уже край, и дальше могут быть жертвы, он вдруг вспомнил известную русскую поговорку насчёт клиньев и решил: от непонятного и таинственного надо попытаться избавиться таким же непонятным и таинственным. Короче, пошёл он просто-напросто в церковь, поставил свечку перед иконой святого Христофора, помолился как мог… И, как ни странно, все автомобильные недоразумения и страсти исчезли из его жизни напрочь.
Вот так. Как писал классик, всего и делов-то…