Сару во дворе недолюбливали. Впрочем, она в этом не нуждалась. Она работала в школе, преподавала географию, в школьном коллективе был лишь один мужчина – горбатый старик бухгалтер Анисим Иванович, да и школа женская. Сара считалась хорошим преподавателем, но в коллективе ее побаивались: считали заносчивой. Так оно было на самом деле, это у косоглазой девушки была своеобразная самозащита.
Сара мечтала о ребенке. Шел 1946 год, только закончилась война, многие молодые мужчины погибли на войне, даже Сарина приятельница - красавица Шурка после гибели жениха оставалась одинокой. Умная Сара понимала, что замужество ей не светит. И она решилась. Она снимала комнатку у одинокой старухи Саввишны.
В соседях жили Горбуновы: Маруся со Степаном, у них были три дочери, все довоенные. Маруся трудилась швеей на фабрике, а Степан работал электриком в домоуправлении, ему уже было лет 40. На фронт его не взяли: хромал, результат падения в детстве с крыши сарая. Вечерами Степан халтурил: кто, что попросит, то и делал, детей надо было поднимать. В отличие от других Степан был непьющим, на спиртное у него была аллергия.
Сара спешно приготовила работу и вызвала Степана. Когда он починил в доме электроплитку и утюг, девушка предложила ему выпить с ней стакан чая. Уставший Степан согласился составить Саре компанию. Вот тут и начала Сара свой спланированный спектакль. Обливаясь горючими слезами, она стала просить соседа сделать ей ребенка. Степан отказывался, но упрямица не отступала и, наконец, уговорила его.
- Никто не узнает, - сказала она, - будем знать только ты да я, зато это будет для меня подарок на всю жизнь. Я – косая, мужчину не найду, а ребенка хочу. Родители помогут воспитать, я уеду со двора. Ну, пожалуйста, пожалей меня.
Степан не выдержал женских слез и «пожалел».
Родилась светловолосая девочка, крепкая и здоровая. Сара решила дать ей русское имя и назвала Любочкой в честь Любови Орловой, ее любимой актрисы.
Счастье Сары было безграничным, она переехала к родителям, и никто во дворе не знал, чей ребенок Любочка, да и Сарины родители не ведали, они обожали Любочку и пестовали ее со всем пылом души еврейских бабушек и дедушек.
Но все тайное становится явным. Бывшая соседка Авдотья Егоровна встретила Сару с Любочкой и ахнула, так была девочка похожа на бывшего Сариного соседа Степана Горбунова.
- Вылитый твой Степка, - сказала она Марусе,- Сходи к Сарке, сама увидишь. Сука кривая, а туда же, рожать захотела. Набей ей харю, Манька, плюнь в глаза ее косые. Опозорила она тебя, Манька, жидовка эта. Жалко мне тебя, Манечка, предал тебя твой муженек. На чужую бабешку позарился, ладно бы на красивую, а то….ни кожи, ни рожи, только молодая.
- Не болтай, Дуня, по двору, прошу тебя. Вот тебе платочек, только молчи, не позорь детей наших.
- Что ты, Маня, ни в жисть, - взяла платок и стала примерять перед осколком зеркала,- Че он в ней нашел, один глаз смотрит на север, другой на восток. Уродина, да и только. Зато учителка, шибко умная, а ты простая швея, трудяга, каких свет не видывал, эх, Маня!
Через неделю все окрестности знали, что косая Сарка родила ребенка от Степки Горбунова.
- Манька, - окликнула Марусю Дашка из восьмого номера, толстая и ехидная вдова, - Мужика твоего на всех хватает, плодовитый. Может, и мне родить от него, а то Витьку забрали, и я не успела? Ты его разрешишь поэксплуатировать? Да, не злись, шучу я. Гони его, негодника ко всем чертям.
- Смотри, Маня, на кого тебя твой променял, на кривую, да еще и еврейку, они такие, шустрые, еврейки-то, - вторила Дашке Нюра Колокольцева.
Однажды Маруся не выдержала, устроила мужу скандал и велела убираться вон.
- Не слушай, Маруся, баб, это было так, - и он честно рассказал жене, как это произошло.
- Не прощу! Дети выросли у меня, Танька школу окончила, Ленка работает, осталась одна Галька, и та в ремеслухе. А отец быком-производителем заделался. Стыд у тебя есть, Степка? Убирайся!
Маруся была неумолима, пришлось Степану собрать манатки и уйти. Пусть поостынет.
Но время шло, а Маруся не успокаивалась, слишком больно ей было от предательства мужа. Да и подружки ее поддерживали, надо гордость иметь.
Однажды Степан решился посмотреть на девочку. Пришел к Сариным родителям, а те, не зная, что он - Любочкин отец, приняли его, как бывшего соседа дочери и хорошего мастера. Пятилетняя Любочка складывала из кубиков домик. Он принес ребенку гостинец. Увидев девочку, обомлел: она на самом деле была точной его копией, даже Сарины родители это поняли.
- Меня зовут дядя Степа, - сказал он Любочке, - давай поиграем.
- Давай, ты будешь мой папа, хорошо? А я буду твоя дочка. Ладно?
- Хорошо, - ответил Степан.
Сара пришла с работы поздно.
- Зачем ты пришел, мы же договорились, - упрекнула его она.
- Мы с Марией расстались. Она меня выгнала.
- Из-за этого?
- Авдотья раззвонила по всему двору.
- Жалко. Я испортила тебе жизнь, прости, я не хотела.
- Так произошло, ничего изменить нельзя. А девочкам я стараюсь помочь, связи с ними не теряю.
Из другой комнаты выбежала Любочка и бросилась к матери:
- Мамочка! Ура! Это дядя Степа, мы с ним играем в папу и дочку. А можно он станет нашим папой? Ну, можно, мамочка?
Много лет прошло с тех пор. Ушли из жизни Сара, Степан, Мария. Правы они или виноваты, не нам судить. Каждый живет так, как ему на роду написано. Стали пожилыми женщинами старшие Любины сестры: Татьяна, Елена и Галина. У Любы – взрослый сын, двое внуков, живет она в Израиле, ей почти 60. Заботится о сестрах: нелегко им там живется на пенсию, одежду посылает, конфетки, кофе – пусть побалуются. Сама она живет скромно, муж часто болеет, правда, сын хорошо устроен и им помогает. Раз в три года выбирается на могилы родителей, бабушки и дедушки. Отец умер, пережив маму на год, похоронен в России на еврейском кладбище вместе с ней. Так он сам пожелал, а воля отца – для детей закон.
20 сентября 2007 Зинаида Маркина