Ночь
В три ночи покинув Москву,
спешим проскочить пробок вето
пока фонари ещё светят…
Отбойников серых скелеты
диктуют по МКАДу маршрут.
Я, после жестоких простуд
Откинув сиденье, под пледом,
Проведать сестру в Бежецк еду
Страх вновь заболеть мне неведом,
В машине фонит "Ундервуд".
Рекламных щитов блещет спрут…
Под выхлоп высоких октанов
проносятся по автобану
Тойоты, Пежо и Ниссаны…
КАМАЗы надсадно ревут.
…
Трасса
Ночной поездки атрибут
Подушечка у изголовья…
Клаксонов редкий перегуд,
щитов рекламных суесловье
И фонари бегут, бегут,
Торопятся назад, в Москву.
Глаз светофорных изумруд
нам попадается всё реже…
Хоть путь изучен и изъезжен
Но на дороге кто безгрешен?
Ну и желанье газануть
и обогнать, моргнув невеже,
Свой, укорачивая путь,
Порою сковывает грудь.
Но быстрый байкер - тут, как тут -
И обязательно подрежет,
Ведь двухколёсный баламут
Безоговорочно небрежен…
Не беспокоясь о здоровье,
в обход, рыча, ребятки прут -
Меняя жизненный маршрут…
Асфальту преданность сыновью
Рубиновой рисуют кровью.
Мы миновали Подмосковье…
Тверская область… торжеству
Высоких скоростей – капут.
Мотоциклистов поголовье
здесь исчезает. Ямы тут.
Огни машин друг к другу льнут…
….
Вдруг, словно бы по волшебству
вся трасса съёжилась в сосуд:
Дорога узкогорлой вазой
Блистала россыпью топазов.
По всей длине доступной глазу
Тёк фонарей искрящий жгут.
Под утро
Осенней страсти торжеству,
Зарю придерживая где-то,
Ночь выпроваживала лето,
Решив, что бабья песня спета.
Устраивая самосуд
И, не сочтя это за труд -
Ночь уходить не собиралась,
Тянуть с рассветом это шалость,
И всё же, чувствуя усталость,
Ваяла чёрных туч редут.
Предрассветная мгла
Под заморозки поутру,
В кюветах вздыбились туманы
Там, где река, болото, пруд
На трассу выйдя, скрыли ямы
И добиваясь этим самым
что стали вежливее хамы,
Былых лихих времён продукт.
Поют клаксоны дружно гаммы,
*Крутой* и гонщик баламут
И как бы ни казалось странным
Во избежанье глупой драмы
чтобы нарушить смерти планы
Приличнее себя ведут.
Утро
Подобно старому волхву,
одетый в белую ряднину,
властитель утренней долины
туман, колдующий в низинах,
запрятав жухлую траву
болот, полей и луговины,
под клочковатою рединой,
всё превратил в ковёр единый.
Белил-выбеливал листву
даль, обращая в мешанину,
где разница неуловима
между берёзой и осиной.
Живая сказка наяву -
то поднимался клубом дыма
в кювете выгибая спину
то заступал на трассу клином,
казалось, рощицы плывут,
над невесомым палантином.
И ёлок острые вершины,
как длинный посох пилигрима
растрёпанные космы рвут.
Укрытые наполовину,
кусты казались чертовщиной
в плену белёсой паутины
паучьих исполинских пут.
Он, выбираясь из ложбины,
заполз на трассу до средины,
но испугался фар машины.
По руслу, как по рукаву.
Он танцевал над Остречиной,
кружился и менял личину…
Потом, без видимой причины,
С зарёй предвидя рандеву,
старик решил сберечь седины
и заспешил назад, в низины,
сдирая с ёлок пелерины,
он растворился поутру.
И через сутки, путь обратно.
Бежецк, домик обветшалый
Время близится к обеду.
Алка тесто размешала,
Накормить - для Алки – кредо.
*ДАда, вынь из пальца жало -
В грязных, мокрых полукедах,
Полька в кухню забежала,
Сообщая: - в эту среду
В церковь явится Державин
И Владыка с ним приедет.
Алка смех едва сдержала
- Поля, не смеши соседей!
Я тихонечко «заржала»
Виктор тоже прыснул следом…
Знаешь жил когда Державин?
Кто тебя снабжает бредом?
Алка злится, эка жалость…
Господи! В какую среду?
И ресницы задрожали…
- Ну, за что мне эти беды!
Муха над столом жужжала,
Как Полина непоседа…
Алка теребит журналы,
Зная, что сейчас уеду…
Ворота раскрыли жвала...
Мы закончили беседу,
Наконец - то выезжаем.
Накрываюсь мягким пледом…
Неба светится кружало,
И поёт машина - едем!
Белых облаков скрижали-
Гонятся за нами следом.
* ДАда так зовёт внучка бабушку
День
Октябрь разукрасил листву,
Но пихты всё в тех же кафтанах…
К полудню исчезли туманы,
И в роще красы первозданной
Вьёт новые путы паук…
Из Бежецка трасса в Москву:
Помоек дымят фимиамы,
И дружно легковушки тянут
прицепы с пластами гуано -
садам-огородам фастфуд.
Увидев асфальта лоскут,
На встречную лезут упрямо,
Хэтчбеки, купе и седаны
Минуя огромные ямы,
По Кашину едут к мосту.
Кашин
В Кашин въехали - кладбище слева -
Полублёклых венков бахрома.
Не бывает без песни припева -
Справа точно напротив – тюрьма.
Путь по городу, полон причуды
Иногда и опасен весьма,
Много ям и колдобин повсюду
Промеж них вьётся улиц тесьма.
В переулках и улиц извивах
Замелькали церквей купола
Речка Кашинка, несуетливо,
В центре города сердцем легла.
Город Кашин: старинная площадь
Деревянных лабазов кордон…
Пробиваясь сквозь облака толщу
Колокольный течет перезвон.
Осыпаясь на город хрустально,
Кружит, вертится над головой.
По особому, сакраментально,
Призывает вернуться домой.
На Калязин.
Душа дождя.
Виден мост через матушку-Волгу
На макушке дождливого дня…
Изогнулся серебряной холкой
Издалече похож на коня…
Дворник бегал по стёлам проворно
С омывайкою слёзы мешал,
Дождик с этим мирился покорно,
но за капли болела душа…
Разбиваются капли в осколки.
Тучи спрятали солнечный корж…
Показалась дорога недолгой -
Посодействовал этому дождь.
Он царапался в окна машины
И как будто просился - впусти!
Но по стёклам текла мешанина…
И поскрипывал дворник: «Прости!»
За мостом
Пойма Волги в последние годы
В октябре бесконечно пуста.
И, казалось, что смена погоды
Ограничена аркой моста.
Вдалеке по-над рощицей пышной
В окоёме мелькнул яркий луч
Переехали мост, солнце вышло
Из-за чёрных нахмуренных туч.
Интересные взаимосвязи,
Бзик погоды сродни колдовству…
Объездная, минуя Калязин,
Нас выводит на трассу в Москву.
Р 86 - М8
До Москвы 160 километров,
и Калязин уже за спиной…
Распласталась асфальтовым фетром
трёхполоска с разметкой – домой!
Хотя дО дому ехать и ехать,
возвращения гиперзаряд
дарят рощи в осенних доспехах,
даже голые сплошь тополя
совершенно не портят картину,
а скорее наоборот:
подчеркнули где клён, где осина,
разжижая полоски пестрот.
Оттенили красу пестрядины,
почти черная готика пихт,
междурощье, кустарник в низинах
и болот камышовый вердикт.
Ставни туч приоткрыли оконце,
словно кто-то разжег фитили,
вдалеке засверкали на солнце
купола Покрова на Нерли…
....
Напоён день и солнцем и ветром,
замер дух: Красота! Боже мой!
И всего 25 километров
по дороге с разметкой – домой!