Я опаздывал ужасно на родной Ж/Д вокзал.
Пассажир мой нервно ёрзал. Он душевно торопился.
Он хотел попасть на поезд, и обиженно сказал:
«У тебя, наверно, скорость небольшая потому что
ты меня совсем не понял и не хочешь подвезти.
Я на поезд опоздаю, а тебя и не колышет!
Ты плохой шофёр-водитель! Лучше я пешком пойду!»
Но давил я на педали, и ответил баритоном:
«Не волнуйся, мы на поезд будем к сроку, в самый раз.
Я катаю чемоданы как никто другой на свете!
Мы доедем до вокзала непосредственно сейчас».
А на улице машины – все педальные стояли.
Был какой-то очень детский и невиданный час пик.
На педальном чемодане, объезжая неудобства,
я ругал всех этих, взрослых, незнакомых мне детей:
"Аль не видите, мерзавцы, у меня больные ноги?
Я везу на чемодане не кого-то, а себя!
Так, зачем же вы торчите на пути моей дороги,
и не едете, а только лишь ругаетесь, грубя?"
Скорость гасла неизбежно, и пространство зависало,
поглощаясь неохотно, еле-еле, по чуть-чуть.
На педальном чемодане я катил себя к вокзалу,
теша сам себя надеждой, что успею как-нибудь.
Я сидел на чемодане, а водитель всё ругался,
всё надеялся, и даже неестественно басил.
Но напрасно приободрить пассажира он пытался.
Я проснулся, не доехав. Он зазря меня возил.