Самородным «Живём!» потревожив большак,
Мы потащимся миром по хлябям и снегу,
В череде деревень, городов, колымаг.
Нас ни много, ни мало на ветхой соломе -
Половина своих да и пришлых чуток,
Все глядят на восток и на запад, окроме
Тех, кто дома оставил горшки и шесток.
Но дорога лиха – будто мяты страницы,
Буквы – камни. Глазеет народ, разношёрст,
На изменчивый профиль лихого возницы,
На просёлки в зигзагах на тысячи вёрст.
Утром каждого дня проступают потери –
Кто-то сгинул, кто умер, дорогу познав,
Вижу – тянет не кляча, а каменный мерин
Осмотрел горизонт и понёсся стремглав.
С поворота в ушах заскребло, засвистело,
Обрывая печаль поднялись в небеса
По дороге бездонной, начертанной мелом,
И рефреном в душе голоса, голоса:
«Навсегда ли?» «Навечно» «Ты веришь?» «Я верю».
Я упал и очнулся у прошлого дня.
В красном свете заря уподобилась зверю,
В жёлтом свете любви отпевали меня.