Морды. Оскалы. Рогатки. Сети.
Звери и дурачки.
Дайте скорее мне… Как их… Эти…
Розовые очки!
1.
Я неврастеник.
Сжигаю гимны.
Но даже тени
Без света гибнут.
Зола июля.
Снега ромашек.
Рассвет не пуля,
И не промажет…
2.
Горести не сокрушимы,
Только привыкаю к чуду:
Вновь души своей ушибы
Сельским облаком врачую, -
И выглядывает солнце,
Как ребенок, из-за сосен!
3.
Даром щедрое солнце
Раздает пироги -
Золотистого, сочного
Счастья круги!
Клубится букет цветочный,
Распахнуты окна в сад!
На ветках изящно и точно
Бусины рос висят…
Куст репейный колюч.
Лужи – сотнями юл!
Стрекоза, словно ключ,
Открывает июль.
Позабыты дни мая.
Так давай поглазеем:
На щиты поднимают
Огородную зелень!
Взмах сильнее и резче!
Что нам в бабочках проку? -
Но летают на бреющем
Над щетиной укропа…
Вовсе не беспокоясь
О смысле своих премьер,
Баня дымит, как поезд
Из фильма братьев Люмьер.
Нет размашистей края,
Нет безбрежней его.
Жить бы не умирая –
Знать бы лишь – для чего…
4.
Река не выражает
Ни общих настроений,
Ни вид на урожаи,
Ни курса «Доллар - к йене».
Взрываются зарницы,
Мелькают поезда. И
К чему ей торопиться? –
Она не опоздает.
Не ждет от нас прощенья,
Не требует участья…
Река есть ощущенье
Потерянного счастья.
Не будет больше жажды,
Ни комаров, ни мошек…
Пусть плавает не каждый –
Любой купаться может…
5.
Он выше нашего закона.
Он поднят нами на щиты.
Похож на страшного дракона –
И никого не пощадит.
Дымят заводы в поле чистом,
Высасывает реку ГРЭС.
По лугу жеребенок мчится –
Сейчас его сожрет прогресс.
6.
Тихо бреду я по сельской дорожке.
Слышно, что в клубе бушует кино…
Вечер на липе сидит, свесив ножки.
Дети картошкины в гнездах давно.
Скоро умолкнут запретные звуки,
Скоро киношная стихнет любовь.
К звездам протянут зеленые руки
Свекла, петрушка, да лук, да морковь.
Мне в эту сумрачность нечем гордиться.
Сердце накрыла таежная сень.
Все, как положено, в русских традициях:
Ты далеко и не пишешь совсем.
7.
Ветры горели и плавилась мгла.
В нездешнем огне закалялась ночи сталь.
Скажи мне, любимая, где ты была,
Когда я корчился от одиночества?
Вернулась. Блеснула царицей Савской.
А после - унынье и полный штиль.
Теперь, проходя, не смотрю на красавиц –
А как еще я могу отомстить?
Думал – я миром владею, как залом.
Думал – поэт и творю волшебство,
Но вот ты исчезла, и оказалось,
Что нет у меня вообще ничего…
9.
Пусть неодушевленный, но живой.
Вот-вот взлетит, хотя отнюдь не птица.
Он рвется к небу всей своей листвой,
Как будто может с ним соединиться.
Хотел бы я иметь такой же нрав:
Жить, не играя, жить непонарошку…
И если есть в округе тот, кто прав,
То это клен, живущий за окошком.
10.
Грехи – вот все мое богатство,
Уж этим точно я велик.
…Что делать с этаким поганцем? –
Наверно, легче пристрелить.
Идут соблазны, словно волны.
Давно истратил свой аванс.
Но я прошу – уже безмолвно –
Дать в сотый раз… последний шанс.