-Алло, Ника, ты меня слышишь? – спросил телефон голосом матери, - Это ты?
-Да, мам. Что-то случилось?
-А ты не знаешь? У нас уже часа два передают о том, что у вас в Москве произошло.
-А что произошло?
-Включи телевизор, - вместо ответа порекомендовала мать.
Ника сморщилась от одной мысли о том, что придётся выбираться из-под одеяла на час раньше обычного. Она специально снимала имеено эту однокомнатную малометражную квартиру почти под самой крышей, чтобы от работы её отделяло меньше ста метров. Коллеги, которые в своё время погнались за комфортом, каждое утро вставали в семь и толкались в пробках, чтобы к половине десятого оказаться в офисе, расположенном в самом центре города. Да, и у этого места были свои недостатки, но, в конце-то концов, протекающий унитаз можно починить, а географическое положение исправить затруднительно. Да и аренда съедала не половину, а только четверть зарплаты, и она всегда могла позволить себе что-нибудь вкусненькое. Девушка вспомнила о булочках с кремом, оставшихся в холодильнике после вчерашней трапезы, и улыбнулась: ничего, зато успеет как следует позавтракать.
Храбро откинув одеяло, Ника опустила ноги на пол. Диван, поражённый столь стремительным подъёмом до самой глубины души, удивлённо скрипнул. Гордость хозяйки не зря осталась в квартире, хотя всю остальную мебель пришлось заменить – он единственный мог вынести её ритм жизни, с ненормированным рабочим днём и внезапными пробуждениями. Любая кровать приходила в негодность меньше, чем черед год, а этот малыш, которому пошёл уже третий десяток, до сих справлялся.
Пол был на удивление тёплым, как-будто внизу что-то горело. Ника несколько раз прошлась туда-обратно по единственной комнате, выискивая взглядом пульт. Даже откинула занавеску. И замерла.
По улице бежал обнажённый молодой человек с горящей палкой в руках. Приглядевшись, девушка поняла, что на палку были намотаны его собственные штаны. Причина столь странного поведения не замедлила появиться. Из подворотни на бегущего выскочил высокий мужчина с окровавленным ртом, и попытался схватить за горло. Но промахнулся и руки сомкнулись на самодельном факеле. Нападающий дико закричал и рванул в сторону, но дело было сделано: огонь потух, из мусорного бака выскочили двое окровавленных детей и набросились на оставшегося без оружия. Буквально за несколько секунд всё было кончено.
Ника снова набрала номер матери:
-Мам, не обращай внимания. Скажи дяде Мише, пусть всей семьёй едут на дачу в Иркутск, и тебя возьмут. А ты консервы возьми, которые из старых армейских запасов.
-Всё настолько плохо?
-Я не знаю. И это пугает меня больше всего...
Глава 1.
Из города она вырвалась через три часа. В кой-то веки на выезде не было пробок. И семейный шестиместный автомобиль, мерно покачиваясь, миновал надпись «Москва». На крыше иногда звенели два велосипеда, а багажник и заднее сиденье были забиты консервами и прочими необходимыми для жизни вещами. Ника смотрела слишком много страшных фильмов, в которых герои погибали только потому, что не могли найти еду. Поэтому девушка заранее озаботилась походным мешком. Так что заезд в гипермаркет был просто смешным: припарковаться поближе ко входу, наполнить тележку едой и прочим, и быстро перегрузить в машину. Семья, которой и принадлежала машина, из мясного отдела так и не вернулась, но доносящиеся оттуда крики говорили лучше сигнала о помощи. Не стоило туда идти, но молодая мать на все объяснения Ники только кричала, что её детям нужно будет в дороге свежее мясо. Чем мясо, которое испортится через три часа в жаркой машине, сможет им помочь через неделю, она объяснить так и не смогла. Будь с ними мужчина, всё могло бы закончиться иначе, но так ключи были отданы Нике и она со спокойной душой уехала, не дожидаясь, пока твари закончат с детьми и примутся за неё. За свою глупость каждый должен платить сам. Тем более, если придётся заплатить за чужую глупость новомодным автомобилем на солнечной батарее. Так что девушка не жалела о своих поступках. В конце концов, они сами выбрали свою судьбу.
Она ехала двое суток, не останавливаясь на заправках и не тормозя при виде выходящих на дорогу фигур. Но когда-нибудь это должно было закончиться. На дороге возникло самое желанное здание для любого человека, который готовил себя к зомби-апокалипсису: аптека. И Ника нажала на тормоз, думая что успеет. Не успела: тёмная фигура метнулась к ней, когда девушка уже заканчивала грузить вторую коробку с лекарствами в багажник. Не придумав ничего лучшего, Ника бросила коробку под ноги и рванула в сторону. Нападающий, бросившись за ней, споткнулся и весь оказался освещён фонарём. У него не было одного глаза и нижней части челюсти, как будто кто-то старался снести его голову с плеч чем-то острым. А, может, и действительно старался,но не преуспел, иначе зомби бы тут не бродил. Она захлопнула дверь и вдавила газ в пол, нажимая на кнопку автоматического закрытия багажника.
-Потрясающая у тебя машина, - раздалось сбоку.
От резкого движения Ники машину повело в сторону, и зомби, бросившийся вперёд, промазал мимо багажника. Но рассматривать неожиданного попутчика девушка не стала. И, только когда в зеркале заднего вида исчезло отражение полуживого тела, слегла повернула голову. На соседнем сиденье расположился мальчишка.
-Ты сидишь на вещах.
-Извини, разбираться что где было некогда.
-Сколько тебе лет?
-А тебе?
-Я первая спросила.
-Маленьким надо уступать.
-Маленький сейчас пешком пойдёт.
-Четырнадцать.
-А мне двадцать четыре.
-Учишься?
-Училась. Год назад. А сейчас работаю.
-Кем?
-Я... А, не важно уже, в принципе! Пить хочешь?
-Да.
-Потерпишь. Питьевую бережём, а для того, чтобы отфильтровать, нужно остановиться.
Мальчишка отвернулся к стеклу и что-то пробурчал.
-Что?
-Да, говорю, грубая ты. Неженственная.
-Если бы я была женственной и нежной, то тебя бы сейчас вон тот зомбак доедал.
-Обязательно язвить?
-Это – защитная реакция.
-Тогда ладно, - и он снова отвернулся к стеклу, - Где остальные?
-Какие остальные?
-Ну, там в бардачке игрушки детские, так что дети должны быть, да и на мать ты не тянешь.
-Это не моя машина.
-Ясно. А чья?
-Они мертвы.
-Ты?
-Их собственная глупость. Пошли в мясной отдел.
-За свежим мясом для растущего организма?
-Да.
-Мои тоже.
-А они не подумали о том, как его хранить?
-Я им говорил, но они не слушали.
-А почему с ними не пошёл?
-Остался охранять холодильник.
-Он такой ценный?
-Он на солнечной батарее.
-А... кстати, ты заметил как они вычисляют своих?
-Неа, мне не до этого было. Выжить бы.
-Плохо.
-Знаю, но выбора особого не было: либо бежать, либо потом на собственном опыте узнать, как они различают своих и чужих. И откуда они вообще взялись?
-Из Москвы.
-До Москвы почти триста киллометров, как они добрались за час?
-За час? Я еду третьи сутки.
-То есть, ты два дня наза уже знала, что происходит?
-Да.
-И почему все не рассказала?
-Время – самая ценная вещь на земле теперь. Если бы я задержалась хотя бы на час, могла бы вообще не выбраться. Стоп. А как ты добрался до заправки так далеко от города?
-Ну... Я прибился к семейной паре на машине.
-И где они?
-Они... Они меня высадили.
-Почему?
-Сказали, что еды всем не хватит, ещё меня кормить.
-Вообще здравая мысль.
-Не бросай меня, пожалуйста.
Ника повернулась к мальчишке и начала его рассматривать. Маленький, очень маленький. Один не выживет. Бросать нельзя, чтобы не говорил рациональный мозг. К тому же, неизвестно сколько будет продолжаться эпидемия...
-Если через четыре года эпидемия не закончиться, я продам тебя тому, кто будет снова разводить здоровых людей.
-Хорошо. Только до этого не бросай меня.
Они ехали почти неделю, на ночь пряча машину по маскировочный тент и стараясь не шуметь. Но оба прекрасно понимали, что рано или поздно им придётся где-то остановиться и осесть. Потому что невозможно вечно бежать. Каждый день они подолгу разговаривали, Ника дважды звонила матери, которая добралась-таки до Иркутска и просила не в коем случае не приезжать. Почему – непонятно. «Боится, что привезёшь заразу» - пояснил мальчишка. Они обсудили дальнейшие планы и пришли к выводу: куда бы поехали, покидать территорию страны не будут, и прибиваться к большим группам – тоже. У них слишком много всего редкого, чтобы остаться без него из-за собственной глупости.
-Я не хочу снова стать младшим, когда только повзрослел.
-Я так и не знаю, кто ты вообще.
-А это важно?
-Ну, как хоть тебя называть?
-Зови меня как хочешь, это сейчас не важно.
-Как это «не важно»?! А что я буду кричать над твоим трупом?
Они засмеялись. Напряжение, сковывающее обоих всё это время, стало понемного отступать. Ника открыла подлокотник и достала конфеты – единственное, что так и не смогла выкинуть. Мальчишка сунут пару в рот и весело захрустел.
-Я буду звать тебя «бубен».
-Почему именно «бубен»?
-У меня в институте друг был, мы его так звали.
-И как кончил?
-Не знаю. А это сейчас хороший знак.
-Согласен. А я тебя буду звать...
-Ника.
-Почему это?
-Потому что в жизни я – Вероника.
-Блин, живут же люди – даже прозвища заранее классные.
-А тебя как звали?
-Олег.
-Тоже неплохо, господин Оленина.
-Эй! Не называй меня так!
-Хорошо-хорошо, только не кричи. Посмотри лучше там, в бардачке, там вроде музыка должна была быть. Не может в машине быть музыки.
-Угадала.
«А сейчас я расскажу вам о том, как самка кенгуру вынашивает детёныша...»
-«В мире животных»?
-Ага.
-Мне она всегда нравилась.
-Мне тоже.
-Знаешь, мне кажется, мы подружимся...