тлеющие окурки,
луна над парадным подъездом
бледнеет чёртовой куклой,
где-то звенят гитары струны –
ища причину,
в чём-то, моя хуторская,
ты слишком похожа на Чили –
может голубизною,
льющей солнцем горячим?
Судьба на последнем дыханьи
нас тащит всё выше, тащит
в землю, приют последний –
дом между тьмой и светом,
чёрною саранчою
снуют эскадроны смерти…
Честных – уже немного,
проще здесь – жить в бесчестье,
гитара моя озорная,
ты знаешь получше песню?
Ноты её забыты,
кровью и болью лаем -
из тёмных спешат подворотен –
те, кто нам в спины стреляют…
Те, кто стреляют в спину,
те, кто прячут оскалы,
под грязными «балаклавами»,
в лету, конечно же, канут,
смоет, с подошвы грязью,
время их, словно случай,
но в бледное междувременье
жизнь, всё же, теряет лучших.
Тлеющие окурки –
звёзды на чёрном небе,
бледнеет душою раненой
луна безупречно и нервно,
струны звенят гитары
где-то ища причину
оскала страны сумасшедшей –
себя
расстрелявшей
в спину.