в дом, не похожий на дом, а скорей – на шар,
где, под дрожащим от ветра шатром небес,
познанная безрассудством жила душа…
нет, не пытаясь спастись от грядущих вьюг, –
это такие горгоны – сродни смертям,
оледенеть не сподобится, в снег вовьют
с тихой заутренней песней напополам, –
кружатся листья… похоже, что чей-то сон
в чью-то бессонницу льётся живой водой,
и, пропитавшись молитвами с трёх сторон,
где-то в четвёртой становится той – одной…
похолодало так резко, что первый снег
просто летит и не ведает где упасть,
и, становясь покрывалом одним для всех,
приобретает над чёрным пространством власть.
свет от ночных фонарей, что желтей луны,
той, что взошла и осталась совсем одна,
той, что никто ни находит, ни прячет в сны,
той, что с пол ночи лишь мне одному видна,
тычется в окна, а может быть ищет след,
тот, что оставил когда-то, забыв стереть,
и, чтоб торочась во мне в полуночный бред,
чтоб заплетаясь под утро в тугую плеть,
ветвь облетевшей ветлы увлекая в лёт,
так, чтоб больнее, чтоб вздрогнул, чтоб стал стонать,
чтобы крошился в сознание вечный лёд,
переливался и таял, достигнув дна…
…трогает воду вильнувший сомовий хвост,
точно вот так же меня достаёт тоска,
в душу запали огарки сгоревших звёзд,
что ж, доведётся теперь их в себе таскать.
не потому ли река, что искрясь во мгле
и отражаясь прозрачною чешуёй
в стынущем небе, так жадно глотает снег,
чтобы проникнутся этой его судьбой,
не замерзает?...
……………………………ответь мне, не дай почить,
не осознав, как снежинка верстает свет…
осень не зря оставляет в замках ключи,
чтобы ответив себе, ты закрыл ответ…
поздняя осень / нет, не пытаясь спастись / кружатся листья
похолодало / свет от ночных фонарей / тычется в окна
ветвь облетевшей ветлы / трогает воду
не потому ли река / не замерзает?