что заметно коробит гуманные силы прогресса.
Наступает весна. Ледоход, и мерцают огни
на другом берегу у реки, за деревьями леса.
Мир немного иной, и вдали от великих столиц
все судачат про Крым… а недавно звонили оттуда,
и сказали: «У нас тут повсюду сияние лиц!
Мы не смели и ждать. Не иначе – какое-то чудо».
Возвращается Крым, а до кучи и ВДНХ,
и, как будто, частями вернулась былая эпоха.
Крутит льдины в реке и меняет низы на верха,
и маячат легенды из времени царства Гороха.
По окраинным дебрям исконной землицы моей,
где по слухам когда-то Жар-птица в огне воскресала,
снова бродят злодеи: Кощей и трёхбашенный Змей,
сея праведный страх и торжественно требуя сала.
Возвращается Крым. Я лет десять, как там не бывал,
прагматично смирясь с энтропией вселенской природы,
а теперь вон гляди-ка: повсюду нежданный аврал,
и весенняя муть кружит льдины и мусор, и воды.
Я охрип и оглох от надрывного крика: "Ура!"
Окровавлен мой лоб от земных, неуместных поклонов.
Чересчур необычно пришло вместо завтра - вчера,
вопреки неизбежности неодолимых законов.
Возвращается Крым. От внезапности всяк удивлён,
и уже из-за шкурных идей всех земных бюрократий,
там и тут краснобаи кричат, и с различных сторон
и клянут и грозятся, и требуют братских объятий.
А тем временем в верхних широтах творится весна,
незаметно для прессы помчались, оттаявши, реки,
по которым в былые, запамятные времена
проплывали ладьи через Русь, из варяг да во греки.
Крым вернулся в реальность из памяти, или мечты,
и морские ветра долетели до хмари столичной.
Может, вспять развернулись держащие Землю, киты?
Мир опять оказался немного иным, чем обычно.
Наступила весна. От медийных чудес вдалеке
громко лопался лёд, как ответ тектоническим сдвигам,
и ворочались айсберги в бурной и мутной реке,
вопреки ожиданиям, лозунгам, спорам, интригам.