Если ссылка здесь не работает, можно зайти через "Вечерние стихи" на стихи.ру - http://www.stihi.ru/vs/
Участвовали: я, Михаил Шерб и Арина Бедрина.
Было странно и интересно, и это новый для меня опыт, что само по себе бодрило:)
Мне будет интересно узнать мнение однопартальцев. И конечно же, я буду рада, если вы меня там поддержите голосами.
Вот так кратенько...:)
И стихи, которые прозвучали в "Вечерних стихах" (в том же порядке, что и в эфире):
1.
Чуть южнее севера – Петербург,
а восточней запада - Ленинград.
Это стрелка компаса, сделав круг,
повела часами бродить – назад,
где туманней памяти – острова.
Там дома с парадными до сих пор,
и белее снега на Покрова –
свет, летящий сверху в колодец-двор.
В нём и южный ветер тревожно-стыл,
и считать ушедших легко - до ста...
А когда собьёшься – сведут мосты,
и дойдёшь до Аничкова моста…
Поплюёшь в Фонтанку – такая муть...
На коней посмотришь – и всё же, мощь.
И пойдёшь обратно – куда-нибудь,
где чернее вечера будет ночь.
___
2.
Отражением в окнах поезда,
проплыла проводница с чаем…
Шесть стаканов нести не боязно –
лишь по ходу бедром качает…
Время сонно рывками движется,
ускоряясь на полустанках,
и листает в окошке книжицы
у попутчиков – наизнанку.
Замедляется… Параллельные,
отражаясь, уснули люди -
завернулись в бельё постельное,
только пятки в проходе студят.
И качается отражением
то купе, то фонарь бродячий -
то ли поезд застыл в движении,
то ли время идёт иначе -
разомлевшее в сновидениях,
потерявшихся и вчерашних,
тянет песенку незатейливо:
- Если раньше бы, если б раньше…
___
3.
Левее от фонарного столба
и справа от бочонка с рыжим квасом
свернуть туда, где не слышна толпа
и сытый дух московский, дух колбасный.
Вперёд, пока есть силы… Там, пыля,
девчушка жмёт размеренно педали...
А дальше - лес и поле… Нет, поля –
куда ни посмотреть: поля и дали.
И бабушкин, на пять окошек, дом.
А может быть, - всех бабушек на свете…
Там дед стучит усердно молотком –
как все деды, за каждый гвоздь в ответе.
Там всё взаправду, и наоборот,
и есть чулан, где прячутся потери...
Там домовой за печкою живёт.
Он, может быть, сейчас в меня не верит.
___
4.
Над Полянкой светит звезда полей...
Оттого, наверно, в плену ресниц
то ли пух исчезнувших тополей,
то ли просто тени забытых лиц.
А быть может, это бредут ордой
от Ордынки беженцы по полям,
за Москва-реку, за живой водой,
по дороге кланяясь куполам,
и чернеет заревом хохлома,
где меж двух соборов на сто свечей
переулок Хохловский бежит в холмах
по следам потеряных москвичей.
___
5.
Слышишь? Дожди шелестят бумажно...
Тучами небо небрежно скомкано.
В каплях зонтов пузыри от граждан,
еле видны человеков коконы.
Неразличимые в лужах тени,
мелкой волной маета неясная…
Может, и в глупой тоске осенней
тоже есть правда, и смысл, и разное...
Дождь размывает огни и листья,
и не найти для тревоги повода,
разве что шорох… То ветер кистью
осень рисует на фоне города.
Капли на стёкла кладутся ловко –
штрих по пунктиру, прочнее прочного…
Знаешь, а люди – всего грунтовка
для тротуаров, домов и прочего.
___
6. "великодержавное"
Сны пошли неброские. Великодержавные.
Хутора днепровские, велики все ржавые…
Надо же, приснится же… Но виднее дальнее -
солнце крутит спицами, днями и педалями.
За оврагом - рощица, речка-водолазка. Там
на ветру полощется знамя цвета галстука.
Казаки-разбойники, где луга некошены…
Там, где мы с тобой никем не бывали брошены.
Друг за друга стенкою, не в почёте жадины,
тормозить коленками и плевать на ссадины,
наше дело правое, и не бьют лежачего…
Время всё поправило и переиначило.
Были мы Чапаями – стали генералами,
наши битвы спаяны не своими ранами,
зреет поле минное, где прошли каникулы,
в грозы соловьиные чьи-то дети – криками…
Что ж во сне хоронится, словно виноватая,
наша вело-конница – войско конопатое...
___
.