Да, я - свидетель жизни, которая несётся рядом с бортом моей рабочей машины, переливаясь всеми оттенками красок: от горестно-черных до победно-красных. Я не могу потом вспомнить, что происходит в те или иные секунды этого безостановочного движения на протяжении многих лет, но остаются в памяти пейзажи и некоторые события, затронувшие сердце, осевшие в душе каким-то особым настроением. Одним из таких событий стала встреча с Лизой. Это случилось десять лет назад, когда я приехала в маленький провинциальный город, прилепившийся к главной трассе, словно улей диких пчел - к древней ветви дуба. Товар у меня был мелкий, но красивый и необычный: драгоценные и полудрагоценные камни, замочки, крепления, боры, фрезы, сплавы, воска, полиры, силиконовые матрицы. В общем, «Всё для ювелиров!», как говорится в рекламе. И если вы думаете, что в маленьком провинциальном городе нет ювелиров, то глубоко ошибаетесь: украшения - это радость, а экономить на радости, как говорила моя бабушка, - большой грех. Поэтому ювелиры есть везде, даже в посёлках. Это такая вездесущая, но невидимая прослойка людей, которые говорят и думают на особом, им одним понятном языке, ведут отличный от всех, сидячий образ жизни и практически никогда никому не показываются. Я к этому была готова и искала мужчин, которые знали, что такое «фреза» и «силиконовый полир». В этом городе, как и везде, ювелиры оказались самые разные по характеру: заносчивые, добрые, грубые, сладкоречивые, обаятельные... Но в этот раз удивило другое. Почти все посоветовали разыскать Лизу.
- Кто такая Лиза? - удивленно спрашивала я каждого, кто мне о ней говорил.
Ответы были одинаковы:
- О! Это наша гордость! - и глаза мужчин становились мечтательными, лица смягчались.
- Лиза - это Лиза! Она делает лучшую филигрань, её работы заказывают в столице, к ней приезжают издалека. Она - талантище!
- А сколько же лет вашей Лизе?
Мои собеседники хитро улыбались и отвечали уклончиво:
- Молоденькая...
Лиза меня очень заинтересовала, но встретиться с ней никак не получалось - город-улей находился в ста километрах от моего офиса, и посещала я его строго по графику - раз в неделю, а то и в две. Каждый раз я добросовестно договаривалась с ней о встрече, и телефон приветливо отвечал: "Да, да, я жду вас, приезжайте!". Но! То ей приходилось срочно уехать, то у нее была срочная работа, то еще что-нибудь... И всё же знакомство состоялось.
В тот день у меня было много заказов, я не успевала объехать всех. В мастерской Бекира, самой крупной в городе, с моим приходом началась веселая суета: я привезла новый товар, долгожданные заказы и каталоги. Вдруг открылась дверь и вошла девушка. Увидев ее, парни и мужчины обрадовались еще больше, стали шутить, заигрывать с ней, безудержно флиртовать. Меня поразила ее внешность. Мягкие, кошачьи движения, светлые прямые волосы до плеч, удлинённое, правильной формы, лицо, пухлые губы, огромные, слегка раскосые, серые глаза миндалевидной формы и открытая белозубая улыбка. Лицо её сияло, и сама она показалась мне какой-то особенно ладной, мягкой, неземной и одновременно - простой и приветливой.
- Лиза, посмотри, какая фреза, ты такую давно искала.
- Лиза, новые полиры...
- Лиза, тебе припой нужен?
- Лиза, сокровище ты моё, ну хоть посмотри на меня!
Мужчины выстроились вокруг нее, образовали свиту и вот так, сопровождая, повели к моим сокровищам, разложенным на столе. Лиза искренне наслаждалась таким вниманием. Каждому парню она подарила улыбку Джулии Робертс, у старших спросила совета, кому-то что-то посоветовала сама. Говорила она медленно, слегка растягивая слова, и это придавало ей милое очарование. Выбрав товар и положив его себе на ладошку, она обратилась ко мне с такой же неземной улыбкой:
- Сколько я должна?
Пальчики у нее были тонкие, изящные. Я подумала, что такими пальчиками только украшения и создавать.
- Двести пятьдесят гривен. Это со скидкой.
Лиза не обратила внимания на скидку и без вопросов расплатилась. Вот так состоялось наше знакомство.
Лиза оказалась доброй, приятной девушкой. Как мне «нашептали» местные ювелиры (о, мужчины очень любят посплетничать!), она пережила скоротечное замужество, после которого осталась маленькая дочка. Несмотря на красоту и покладистый характер, многочисленные предложения дружбы и любви от поклонников отметались ею напрочь. Её обожали, поздравляли со всеми праздниками, дарили подарки, всячески охраняли, безоговорочно признавали талант и даже не завидовали, хотя в их закрытом ювелирном обществе она считалась главной конкуренткой. А называли ласково: "наша золотая принцесса".
Мы стали с ней сотрудничать. Она всегда спокойно рассчитывалась, по-детски радовалась скидкам, искала в каталогах новый товар и с удовольствием заказывала его. Ей нравилось ювелирное дело. А мне понравилась она сама.
Как-то раз на обратном пути, обгоняя на трассе едва ползущую ярко-красную иномарку с молоденькой девушкой за рулем, я поймала себя на нелепой мысли, что Лиза напоминает мне очень красивую и безумно дорогую куклу. "Странно, откуда такие мысли? Может, потому, что при своей внешности она могла бы очень удачно выйти замуж за одного из своих богатых клиентов и не работать?". Впрочем, что гадать? Я о ней, по сути, ничего не знала. Возможно, она ждала какого-то особого, единственного мужчину - непременно принца, непременно на белом коне, непременно с большой любовью. "Интересно, - улыбнулась я сама себе в ответ таким мыслям, - а гнедой конь не подойдёт? А если это будет кобыла?". Впрочем, мысли мне показались крамольными: что только в дороге от скуки в голову ни придёт...
Прошло время, клиентов прибавилось, я уже не успевала доехать до каждого. И ко мне на работу пришел новый менеджер - Ян. Был он лет тридцати, среднего роста, мягкий, обаятельный, смешливый. Легко договаривался, легко продавал. Была в нем какая-то беззащитность - видимо, после тяжелого разрыва с любимой девушкой, которую он так и не смог забыть. И вместе с тем, рядом с ним было очень комфортно: он охотно помогал, никогда не отказывал в поддержке, всегда был приветлив. Когда он улыбался, его глаза, казалось, испускали искорки света, хотелось смотреть на него. Назвать его красавцем было нельзя, но что-то такое необычное, из-за чего даже самый некрасивый мужчина становится всеобщим любимцем женщин, в нём присутствовало. Галантность, что ли? Старые, давно забытые манеры? Аристократизм? Не знаю. Впрочем, мне – даме среднего возраста с ворохом рабочих проблем - было некогда решать психологические загадки, и я не стала отвечать сама себе, чем же так хорош Ян. Главное - результат, а результат у него оказался отменный. Продажи сразу выросли. Скоро он взял на себя часть моей работы, я оформила доверенность на машину, и вот уже не я, а мой новый помощник стал приезжать в город-улей, прилепившийся к главной трассе моего региона. Так пролетело три коротких месяца. Как один день.
Как-то раз Ян позвонил и сказал, что приедет не один, и что у нас в офисе будет праздник. Ну ладно, раз лучший менеджер фирмы хочет сделать нам сюрприз, я была не против. Убрала комнату, спрятала офисные бумаги и валяющие там и тут степлеры, дыроколы, файлы, папки. Бухгалтер вымыла чашки, нарезала сыр и колбасу, накрыла стол. А когда открылась дверь, я обмерла: Ян держал за руку Лизу.
Потом мы пили чай, ели торт, говорили о несущественном, и я исподтишка наблюдала за новоявленной парочкой. Сказать, что они были счастливы - значило ничего не сказать. Ян постоянно краснел и всем подкладывал на тарелки кусочки торта, подливал в бокалы шампанское, а Лиза без устали улыбалась, молчала и норовила спрятаться за его плечо. Были они растерянные, очень красивые, легкие, неземные, как будто выдернули двух голубков из райского сада и поместили в новый мир - пока еще враждебный и неприветливый.
После чаепития они уехали знакомиться к родителям Яна. Так "золотая принцесса", "звезда" и "королева" провинциального города-улья покинула своё теплое насиженное место, где она купалась в обожании и славе, и превратилась в рядового ювелира обычной столичной мастерской, где работу ей поручали самую простую: мелкий ремонт и полировку. Никто не заказывал ей больше золотых гарнитуров с гранатами в виде лилий, никто не приезжал издалека на дорогих «Мерседесах» и «Аудио». Но Лиза была счастлива. Она полюбила сильно, всей душой, она дышала Яном и не могла им надышаться, она отдалась этому чувству, как дикая лошадь, несущаяся по прерии, - свободе.
А в провинциальном городе-улье про неё забыли через две недели.
Семья Яна обитала в пригороде: добротный дом, теплица, курятник, гараж с машиной, палисадник с розами и грядки с клубникой. Хозяйка усадьбы – бывшая директор овощной базы – несколько лет назад вышла на пенсию и всю свою кипучую энергию отдавала устройству жизни своих - детей Яна и Марты, уходу за домом и воспитанию мужа-алкоголика. Ян внешне был очень похож на отца – такой же покладистый, спокойный, обаятельный. А красавица Марта властным, хватким характером пошла в мать и к тридцати годам уже была хозяйкой двух салонов красоты. Лизу приняли очень хорошо, отвели им с Яном самую лучшую и теплую спальню в доме, начали хвастаться соседям будущей невесткой. Так рассказывал мне Ян, когда мы выходили с ним из офиса на перекур. Сам он просто на крыльях летал – до того хорошо ему было с его «золотой принцессой».
Прошло около полугода. Я не интересовалась личной жизнью своих сотрудников, было некогда. И как-то пропустила момент, когда Ян стал задумчивым, тихим, грустным, перестал шутить и улыбаться. Обратила на него внимание только тогда, когда он перестал думать о работе: равнодушно приходил, отрабатывал и также равнодушно уходил. А однажды не явился вообще, и его телефон сообщил мне, что «абонент временно не доступен». Пришлось ехать вместо него в рейс. К сожалению, в бизнесе нельзя не выполнить заказы клиентов, они купят товар у конкурентов. А на обратном пути я заехала к подружке, хорошо знавшей его семью и его же мне и порекомендовавшей. То, что я услышала, мне не понравилось:
- Лизка с ума сошла.
- Как это «с ума»? – я не поверила.
- Она вчера из дому ушла в одном махровом халате в лесополосу. А ноябрь дождливый, с морозцем. Они ее всей улицей до полуночи искали.
- Нашли?
- Нашли.
Я задумалась, замолчала. Моя подружка тоже как-то погрустнела. Мы закурили.
- Слушай, Настюха, а что там на самом деле произошло? Я у них несколько раз в гостях была, в кафе вместе Новый год и день рождения отмечали – Лизка всегда веселой была.
- Да знаешь… Это с виду так. А на самом деле… Я как зайду в гости – кумовья всё же, так старуха мамаша с этой молодой ведьмой Мартой сидят на кухне и невестку будущую обсуждают: оливье не так нарезала, крошки не в ту сторону со стола смела, к Марте не тем боком повернулась. А она ведь целый день на работе крутилась, приходила уставшая, замученная.
- А Ян как же?
- А что Ян? Он, как и его отец, против баб не попрёт.
- Получается, сожрали они её?
- Ну да… Раньше Ян у их на подхвате был, а как Лизка появилась, её стал на руках носить, лелеять, тряпки покупать, цветы там всякие… Вот и сожрали.
- Ясно.
На следующий день Ян явился на работу опухший, с разбитой бровью. Я не стала делать вид, будто ничего не произошло.
- Где Лиза?
- Я ее домой отвез, к родителям.
- Ян, скажи мне честно: ты ее любишь?
Он отвел глаза, скривился.
- Не знаю, думал, что люблю. А теперь вот …не знаю.
- Ты же ее с места сорвал, она из-за тебя работу бросила, клиентов потеряла, дочь оставила на родителей. Ты же о чем-то думал? Или твои родственницы думают за тебя?
Ян злобно взглянул на меня, будто ножом по глазам полоснул, не ответил.
- Ладно, придёшь в себя, выходи на работу. А сейчас домой, - я почти кричала, до такой степени кипела в душе обида. За Лизкину безобидность, что ли? Сама понять не могла.
Как ни странно, через некоторое время всё как-то наладилось. Ян повеселел, по-прежнему ездил в город-улей на работу и даже встречался с Лизой. Потом я узнала, что он сделал в ее квартире ремонт, иногда приезжал к ней на выходные и даже несколько раз возил их с дочкой на море. Так прошло два года. И за эти два года его жизнь повернула совсем в другую сторону. Молодой, мягкий, обаятельный Ян загулял, превратился в самоуверенного нагловатого мужчину с презентабельной внешностью и при помощи начальственных подруг матери устроился на хорошую должность. Он стал солидным, его обаяние, казавшееся раньше легким и светлым, приобрело оттенок превосходства, замешенного на тонко отточенном хамстве. Начальствующим дамам пресловутого бальзаковского возраста такие отношения нравились. Мне – нет. И я постаралась о нем забыть. А Лиза так и осталась влюбленной «соломенной вдовой», цель жизни которой теперь сосредоточилась в ожидании Яна. Вдруг приедет? А, может, и ночевать останется?
Ювелиры города, когда-то обожавшие свою «золотую принцессу», так и не простили ей отступничества – им Ян стразу категорически не понравился. Старый Бекир его вообще «фигляром» обозвал, да так эта кличка к возлюбленному Лизы и прилепилась. Но она этого старалась не слышать. Серьезную работу ей больше не поручали, держали на подхвате. Как говорится, «свято место пусто не бывает». Гранатовые лилии давно научились делать ее бывшие ухажёры-конкуренты, и делали успешно.
Моя жизнь была слишком стремительной, чтобы тратить время на воспоминания, близились очередные новогодние праздники. Заказы, подарки, маленькие дорогие сюрпризы женам, любовницам и подругам – и всё это нужно было срочно, практически «вчера». Офис работал по двенадцать часов в день, пришлось даже нанять еще одну машину для доставки товара клиентам. Что делать? Предприниматель не выбирает время, когда можно заработать, он под него подстраивается. И вот, когда витрины магазинов ослепительно сверкали гирляндами, а веселая молодежь вовсю отмечала праздники, кто как умел, Лиза неожиданно явилась ко мне в офис. Она подурнела и поправилась, всё время извинялась, виновато улыбалась, левый уголок ее рта часто подергивался. Она подарила мне дорогое шампанское, роскошную коробку конфет и сказала, что везёт подарки для Яна и всех его родных. Была она похожа на больного чумой спаниэля. Я как-то испугалась за нее, бросила все дела, схватила за руку, затащила в ближайшее кафе, стала отпаивать кофе с пирожными и уговаривать не унижаться перед теми, кто ее бросил. Она меня не слышала и смотрела в одну точку, кивая в ответ, как механическая кукла. Тогда я расплатилась, заказала такси, отвезла её на вокзал и посадила в автобус. На душе было мерзко. Думалось о том, что к Яну я тоже была очень расположена – настолько он казался теплым, уютным, своим. Рядом с ним было также хорошо, как в старом обжитом доме с жарко растопленным камином. И почему-то не проходило чувство вины перед несчастной потерянной Лизой: они ведь познакомились благодаря мне.
Прошло еще два года. Я несколько раз встречала Яна – он раздобрел, ездил на дорогой импортной машине цвета гнилой вишни, поседел. Видела несколько раз и Лизу. Она по-прежнему его ждала и даже сказала мне, что, расставшись с очередной пассией, он предложил ей выйти за него замуж, но она ему отказала. Я ей не поверила, но поняла, что в их отношениях так ничего и не изменилось. Непонятно мне было только, зачем Ян к ней время от времени приезжал? Чтобы видеть ее влюбленные глаза?
Это был сентябрьский день – еще по-летнему горячий, мятно-полынный, но уже слегка позолотивший верхушки тополей. Я, наверное, уже в тысячный раз ехала в город-улей продавать свой товар. Неожиданно впереди показалось скопление машин, водитель притормозил. В густой лесополосе, словно запутавшись в стволах акаций, лежала на крыше смятая новенькая машинка, что-то дымилось, вокруг суетились люди.
Я похолодела:
- Хоть бы живы остались…
Водитель, не отрывая взгляда от трассы, холодно добавил:
- Влетели только что…
А когда я вернулась из командировки на офис, мне сообщили, что за рулем пострадавшей машины была Лиза. К счастью, никто не пострадал, все остались живы, не считая нескольких царапин, но машина восстановлению уже не подлежала: металлолом. Моя обеспокоенная сотрудница тут же ей позвонила узнать, как и что. Лиза отвечала храбро, а потом тихо попросила, чтобы я не говорила об аварии Яну. И в этот момент я горячо возненавидела и ее, и Яна. Как можно вот так жить? Зачем тогда вообще жить? Ради Яна, который полгода назад женился на претендентке, которую ему подобрали королевствующая на своем курином подворье старуха-мать и ведьма-сестра? По принципу «нагулялся, пора и остепениться»? Но зачем тогда он дурочке Лизе столько лет голову морочит? Или она ему сама названивает?
Всё, прочь! Оба!
Прошло еще несколько месяцев, наступил очередной предновогодний декабрь – с его елочно-игрушечной суетой, закрытием долгов, спешкой и подготовкой подарков. И в очередной раз Лиза неожиданно приехала ко мне на офис – с подарками. Сюрпри-из! Долго разговаривала с моей сотрудницей, пока я готовила документы. А когда та уехала в налоговую, осталась пить чай. Видно было, что торопиться ей некуда. Я сделала себе кофе и села напротив. Стала она совсем другой – очень худенькой, какой-то потускневшей, невзрачной. Красивый рот то и дело сводило судорогой – будто хотела улыбнуться, как раньше, и не могла. Глаза казались пустыми, неживыми. Я не могла выбросить из головы пакостную мыслишку, что передо мной сидит кукла – потрепанная, потерявшая весь свой лоск и выброшенная хозяином за ненадобностью.
Мы стали разговаривать, Лиза в глаза мне не смотрела, как-то косилась в сторону, и было у меня явное ощущение, что она ждала и боялась моих вопросов, собралась вся, напряглась. Я не стала делать вид, будто ничего не происходит, и спросила ее о Яне, о ее чувствах к нему. Тут она широко, с облегчением улыбнулась, - будто вытащила на экзамене единственный выученный билет, - и с готовностью ответила:
- Надо отпускать, - лицо её стало приторно-благостным.
- Лиза, о чем ты? Не отпускаешь ведь! – Я почувствовала поднимающееся, будто тошнота, раздражение. - Он же тебе жизнь поломал! У тебя сейчас ни работы, ни мужа, да и еще и машину чужую разбила…
Она вскинула голову, резко отбросила рукой волосы со лба, в глазах появилось какое-то странное фанатичное упрямство:
- Вы ошибаетесь в отношении меня. Я отпустила. А вот вы сами – его не отпускаете. Надо прощать! Нельзя вспоминать старое!
- Да, Лиза, мне он очень нравился. Я желала ему счастья и честной доброй жизни. Но он не стал защищать свою женщину – тебя! - от матери и сестры. Ну ладно, любовь у него прошла, и меня это не касается, но почему он до сих пор не порвал с тобой? Что он тебе обещает? Что это за такой странный, будто собачий, «поводок» из чувств? Прости, Лиза, но я не понимаю такие отношения. Он же использует тебя. Для удобства.
Лиза отмахнулась от моих злых слов, лицо ее разгладилось, будто она хотела сказать, какой, на самом деле, хороший Ян. И единственный. А вслух произнесла другое:
- У него на днях сын родился! – сказала она это с такой гордостью, будто сама ему родила сына на днях.
Тут, к счастью, в офис зашли посетители, наш разговор оборвался, но остался такой осадок, будто мои внутренности обожгло кислотой. Подумалось, что дождалась-таки Лиза своего принца – только не на белом, а на «черном коне», и преданно любит, и будет жить его редкими звонками, приездами, и не будет у нее уже другой жизни, кроме как улыбнуться в телефон серым постаревшим лицом и с улыбкой Джулии Робертс ответить трубке:
- Привет, Ян!