догоняя денницу,
одинокий фургон налегке
так стремительно мчится.
По пунктирам дорожных огней,
разукрашенных гжелью -
бело-синему следу саней
с королевой - метелью.
Под колёсами свора зимы,
завывает в азарте.
Этой трассы из снега и тьмы
не увидеть на карте.
Мой фургон догоняет рассвет
и врывается в город.
Это город, которого нет,
есть лишь люди и голод.
Только голод и жажда в крови,
только поиски счастья.
Только голод по вечной любви,
только жажда участья.
Мельтешат в лихорадочный сон
погружённые лица.
Город думает, будто бы он
мировая столица.
Город думает, будто бы я
предназначен на ужин.
Он готов проглотить, не жуя,
и машину к тому же.
Только мы ему не по зубам -
это чистая правда.
Я свободу зиме не отдам,
ни сегодня, ни завтра.
