НА ТЕСНОЙ МАЛЕНЬКОЙ ПЛАНЕТЕ ЗЕМЛЯ
Едва я вышла замуж, а мы проживали еще с моими родителями, к нам приходит Ч., будем так его называть. Мой муж открывает ему входную дверь, видит недоумение на лице пришедшего гостя, здороваясь, представляется:
- Я – зять Н., проходите, я пока в доме один, сейчас все соберутся.
– А я – мерзавец.
Заметив недоумение на лице того, кому так неординарно отрекомендовался, продолжил убитым голосом:
– Я тот негодяй, который, будучи еще лейтенантом твоего возраста, сделал подлость по отношению к Н.. И вот, все годы после того случая меня по всему Союзу рука Судьбы водит за ними из одного гарнизона в другой. Теперь уже из одной дивизии в другую, по пятам за Н.. И все эти годы я прихожу к ним в дом, а они меня радушно встречают, как самого благородного человека. Хоть бы раз мне сказали, что я мерзавец или дали пощечину, мне бы было легче, честное слово.
Произошла вот какая история:
Поезд «Москва-Владивосток», молодой офицер с женой и маленькой дочерью, то есть со мною, возвращается с Украины из отпуска к месту службы. Этим поездом ему ехать семь суток, оставалось уже двое.
Другой молодой офицер того же, кстати, рода войск, Ч., объясняя, что проигрался в карты, просит в долг совсем не большую сумму, только чтобы добраться до своей части. Дело было еще до денежной реформы, через год это стало составлять 20 рублей, тех советских.
Папа дает Ч. деньги, тот клянется и божится, что обязательно вышлет сразу же в день прибытия в часть, записывает наш адрес, и номер нашей части.
Прошло совсем не много лет, папу перевели с повышением в другую воинскую часть, в Амурской области, в десяти километрах от ближайшего села, в лесу. Большую глушь представить себе нельзя. Папа заменяет оказавшегося в госпитале командира части. Дежурный солдат докладывает о прибытии нового офицера.
Дежурный ритуал приветствия...
Свой доклад прибывший к новому месту службы обрывает на полуслове…
- Я тогда деньги выслал! То ты не получил!
- А с чего ты взял, что я не получил. Получил.
И на лице моего папочки не отразилось ни единой эмоции. Вернулся к исполнению служебных обязанностей.
Специально нельзя было подстроить такую встречу в эдакой глуши. Служат. Больше к больной теме не возвращаются. Папу вскоре, похоже, молитвами Ч., переводят на новое место – на средний Сахалин. Туда известный Макар не только телят не гонял, он о таких местах и не подозревал!
Вскоре – у нас гость! Ч. Он тоже переведен в наш полк.
Через два года мы оказываемся в Южно-Сахалинске, через полтора года – он тоже.
Мы – в Днепропетровск, следом за нами года через два Ч. попадает в нашу дивизию. И только через несколько лет, демобилизовавшись, он куда-то уехал.
Так человек всю жизнь отрабатывал перед своей собственной совестью долг в 20 рублей.
Но это – только иллюстрация к той мысли, которую я хотела бы высказать по этой теме.
Моя мудрая бабушка меня поучала:
- Где бы и когда ты, совершенно, как будто, случайно, встретившись с человеком, даже если он спросил, как пройти на какую-то улицу, веди себя так и расстанься с этим человеком так, как будто ты вскоре станешь его ближайшей родственницей.
Пути господни неисповедимы. Где и когда можно потом встретиться, никогда не предугадаешь.
И благо, если ты запомнишься человеку хорошо, а если – плохо?
Все мы на этот счет можем привести массу примеров.
Однажды я прихожу проводить 45-летний юбилей мужчины. Человек тридцать-сорок гостей. Именинник женат на нынешней супруге всего несколько лет, то есть она с его компанией почти не знакома. До прихода именинника гости ждали во дворе, маленькими группками по 2-4 человека, все затихшие, словно и не на праздник пришли. Практически все друг с другом не знакомы.
Я настраиваю себя на лучшее, но понимаю, что народ простой и скромный, на веселье не настроенный совершенно. Вдруг подходит молодая пара. Увидев их, народ кое-как начал оживляться, многие, не зная остальных, с молодой парой знакомы, те их начинают сводить в коллектив.
Увидев меня, вновь прибывшие радостно оживляются!
- Вы нас, конечно, не помните, мы оба сильно поправились к тому же. Пять лет назад Вы проводили нашу свадьбу.
Мне стало еще более не скучно! А вдруг у них обо мне осталось плохое воспоминание? Все же могло быть.
Оказалось, что им их свадьба в свое время очень даже понравилась, они взбудоражили нескольких гостей, те тоже меня узнали.
Итак, вспомнившие меня люди что-то рассказали о свадьбе и обо мне остальным гостям, собравшимся сразу в одну группу.
Короче говоря, к началу праздника меня уже любили все. Более того, вспоминая свадьбу, оживились те, кто там был, и в этом бурном обсуждении все познакомились. Жених весельчаком показал себя еще тогда. Я до сих пор вспоминаю, как вся компания весело и шумно участвовала во всех конкурсах, я и сама получила огромное удовольствие от общения с ними.
Страшно представить, как бы прошел юбилей, оставь я у них пять лет назад плохое впечатление.
Потому, важнейшее из всех искусств, это искусство любить людей уже за то, что они все – такие разные, такие индивидуальные. Любую встречу с ними надо уметь начать и закончить так, чтобы оставить в их и в своей душах ощущение праздника, а не конфликта.
МЕЧТА, ОТПРВЛЕННАЯ В КОСМОС
Утро, проснувшееся после прошедших вчера по стране выпускных вечеров, традиционно растянувшихся до рассвета, тем, кто задрал головы или просто поднял глаза к небу, приветствуя восходящее солнце, принесло новые загадки.
В многочисленных проводах между двумя двенадцатиэтажными свечками запуталась гирлянда из воздушных шариков.
Вчера, по традиции, каждый выпускник, загадав мечту всей своей грядущей жизни, надул яркий шар своего любимого цвета, опытный дизайнер сформировал из яркой просвечивающейся красоты огромный разноцветный букет, вставленный в контур, соединенный в виде вазы из одинаковых темно-красных шаров.
И поздним темным вечером, с торжественной линейки, под радостные выкрики и аплодисменты молодых людей и их родителей вся эта воздушная красота начала подниматься вверх!!!
Медленно-медленно уходил этот продукт коллективной деятельности в горячее безветренное пространство над школьной площадкой, освещенной софитами. Все дружно, затаив дыхание и проговаривая бесконечное число раз свои мечты, которые они отправляли в космос, следили за медленным подъемом хрупкого сооружения...
И только утром редкие граждане обнаружили гирлянду висящей на проводах между домами, плотно прилегающими к школьному двору.
То есть, с места проведения выпускного вечера букет из шаров, в каждый из которых благоговейно, перехватывающим горло дыханием, была помещена мечта.
– О, это мне небо подарило шикарный разноцветный переливающийся в лучах утреннего солнца букет!!! - воскликнули оптимисты.
– Какой ужас, - сокрушался пессимист, мечты, отправленные в небо, в него не поднялись, зависли...
– Ой, как высоко завис мой шарик, - наивно порадовался человек невысокой мечты, - аж на высоте двенадцатого с половиной этажа!
– Мечта выпускников,
отправленная в Космос,
повесилась
на телеграфных проводах...,
- выдохнул седеющий поэт.
ХРОНИЧЕСКИ ЗАМУЖЕМ
Она всю свою жизнь с девятнадцати лет терпела тех, кому негде жить.
Первый брак состоял из трех ярких частей. Собственно, каждый раз, прекращая эту нескучную забаву, я говорила: «По сравнению с тем, за что держатся семьдесят пять процентов баб, ты ангел, но я — не баба...».
Долго, сначала живя два с половиной года с родителями, после чего по размену получила однокомнатную квартиру, не могла выгнать того, за кого, измором взятая шикарным блондином, несмотря на свои западно-украинские корни, с есенинскими кудрями, вышла замуж.
Все изначально было против этого брака, оказавшегося из трех частей, ибо после вырванного через одиннадцать лет развода, из-за того, что «я у тебя прописан, значит имею право», окончательно удалось этот самый брак завершить, только обеспечив этого, по прозванию родственниками, трижды б/у, жильем за счет инвалидности сына, который имел право на отдельную комнату.
Только в последний вечер перед свадьбой из куска белой ткани, полгода тому купленной женихом, мама пошила дочери свадебное платье, буквально за час, даже швы не обрабатывала — платье-то одноразовое. Это была первая свадебная примета, о которой тогда не знали: мать не должна шить свадебное платье дочери.
Уже с предыдущего дня у невесты резко поднялась температуры, к утру рокового дня, на который, не взирая на пост, тем более Филиппов пост, а именно прадед Филипп, обидев душевно больную, обрек потомков своих на проклятье до седьмого колена, была назначена свадьба. Температура у невесты была сорок и три, голос пропал настолько, что в загсе на вопрос о том, согласна ли она... ей оставалось только кивать головой, ибо из открытого рта не вышло ни единого звука.
В загсе, кроме всего, невеста стала надевать обручальное кольцо жениху на левую руку. Уже надела, чего никто сразу и не заметил. Все вздрогнули от дикого крика-мычания. Оказалось, в дальнем углу стоял фотограф, старый человек. Он-то и заметил сбой.
Невеста по общему требованию содрала кольцо с левой руки ближнего своего, ей мешала помощь жениха. Она надела ему кольцо еще раз, уже на правую руку, но общее настроение родственников, часть которых, со стороны невесты, и без того была в отчаянии, только перед свадьбой увидев жениха, стало совсем не торжественно свадебным...
В руках невесты был большой букет из белых кал. Их в несметном количестве по заказу отца невесты, естественно, через обком партии, привезли и для загса, и для возложения у памятников. Вот там уместны, ибо калы — цветы строго поминальные, потом были возложены молодоженами и иже с ними. Они послужили и для украшения свадебных столов на сто пятьдесят человек, среди которых был и генерал, давний друг семьи, и последний молодогвардеец, что в семьдесят седьмом году прошлого века было особенно важно.
Да, машина поминальных цветов — на свадьбе.
После загса все поехали в дом невесты, где уже были накрыты столы. Из-за торжественно и повсеместно отмечавшегося шестидесятилетия советской Украины именно в субботу все рестораны города были отданы для всенародного празднования и ликования.
Оставались свободными кое-какие захолустные столовые, но родители невесты не могли себе позволить «перед лицом своих товарищей» отдать замуж дочь не в самом лучшем зале города, а он оказался свободным только на следующий день, в воскресенье.
Итак, после росписи в лучшем в городе загсе гости прибыли в дом невесты, где она содрала фату, свадебное платье и белые туфли, переоделась во что-то новое и нарядное, но не белое. И пир пировал!!!
На следующее утро невесту опять всунули во вчерашний наряд, в белое длинное платье. Долго мудрили над прической, водрузили корону с фатой, которую особенно долго и тщательно выбирал жених, зачем-то намазали какую-то мерзость на ресницы, которые ни до не после без особой нужды, которая случалась потом в её жизни не больше десятка раз, она не красила, как и всего прочего, впрочем.
Толпа с молодоженами заполнила автобус.
Вчерашний жуткий мороз конца декабря вдруг, за двадцать пять лет до официального потепления, совершенно неожиданно и непривычно для всех, сменился жутким непрекращающимся ливнем с таким ветром, что из окон раскачивающегося от внезапно налетевшего шторма автобуса ничего, кроме водяных потоков, нельзя было различить.
Плохие свадебные приметы, еще две, после случившихся ранее и перед ожидающими их, сработали: и повторно надетое платье невесты и дождь...
И вот свадьба, многочисленная и дико веселая, при еле-еле сидящей на своем месте в температуре за сорок, поднятой из-за стола только однажды и вынесенной крепким женихом, а невеста-то была хуже, чем миниатюрная, на середину зала для первого танца.
Да, да! Музыканты, естественно, заиграли самую модную и новую на тот период песню: «Листья желтые»...
Даже ничего не запомнившая со своей свадьбы невеста, пребывающая в гриппозном жару, здесь очнулась. Резко, насколько могла в том своем состоянии, остановилась. Обернулась к оркестру и прохрипела:
- Да лабайте уж сразу похоронный марш...
Жених, заказавший музыкантам именно эту песню, прежде очарованный музыкой и «въехавший» в текст только сейчас, махнул, дескать путь продолжают, вцепился в любимую и начал ее переставлять, имитируя танец.
Музыканты, прозрев и пожалев невесту и гостей, прекратили петь, призвав всех к громким аплодисментам и заорав: «Горько».
Жених легко подхватил невесту и отнес ее назад, за свадебный стол.
Но как искренне веселился народ на этой свадьбе!!!
Да: эдакий спич ошарашил гостей во время первого стола!!! Едва проговорили родители свои тосты, резко открылись двери-ворота, красоты, кстати, невиданной. И вошли две высоченные толстые девицы, однокурсницы молодоженов, никем, надо особо отметить, не приглашенные.
Вся свадьба как-то разом вздрогнула и застыла в ужасе, изумлении и удивлении — одновременно...
Обхватив за два бока огромную плетеную корзину с цветами, по-пионерски четко чеканя шаг, в гробовой тишине барышни подошли к столу с молодыми и, словно в рупор, необычайно громко дуэтом прокричали хорошо отрепетированное поздравление!!!
Кто-то, первым вышедший из шока, подскочил к вновь прибывшим экзотическим гостьям, подхватил корзину, неожиданно тяжелую, поскольку цветы были посажены в землю, и вежливо выдавив из себя улыбку и гостеприимство, оттащил этих гренадерш в конец стола на свободные места. Он же дал отмашку оркестру, тоже зависшему в изумлении, хотя они-то повидали, и тот загромыхал.
Свадьба опять до упаду веселилась: пела и плясала.
СРОК ГОДНОСТИ
В баре серванта — три больших коробки с шоколадными конфетами. Они накапливаются постоянно: кто-то приходит на чай, захватив яркую красивую коробку.
Хозяева, привечая гостей, выкладывают свои сладости или ранее принесенную в дом коробку, у которой вот-вот истечет срок годности...
То же происходит у каждой хозяйки с вареньем. Сваренное в этом году отставляется, так как надо съесть остатки заготовок прошлых лет...
Так и получается, что свежего никто не ест...
И хорошие идеи и планы зреют-зреют до последнего, пока их автор не спохватится: не пропадать же хорошей идее...
20.01.2014 г.
КОММЕНТАРИИ И РАЗЪЯСНЕНИЯ
Пишущие стихи, как, впрочем, и прозу, знают о их абсолютно случайном рождении на белый свет. Среди житейских бытовых хлопот и забот, вдруг: бах!!! И поплыло откуда-то, только успей записать. Так и живешь с мыслью, что самое лучшее-то из пришедшего осталось не схваченным: то место пребывания твоего не приспособлено для фиксации чудесного потока, то нечем или не на чем отобразить.
Откуда приходит? Почему через твой мозг или душу, чего так никто и не узнал, то есть, почему именно - сквозь тебя?! «Когда б вы знали, из какого сора...», - откровенничала Анна Ахматова.
Но вот совпало: место, время, настроение...
Постоянно откуда-то из книжки, папки, блокнота выпадают листочки с записанными в азартной спешке твоим почерком рифмами. Читаешь и поражаешься тому, что мыслей-то у тебя таких и на такую тему вообще, кажется, и не было. И вспомнить, когда это на тебя рухнуло сверху и с чего вдруг тебе пришло в голову, бросив все, зарисовать буквами на обрывке бумаги эту не свою, как будто, мысль, порою вовсе не удается.
Хорошо еще, если в тот момент осенило записать дату. Обычно-то что-то обязательно тебя вырвет из процесса подслушивания космического шума, потому начавшее так быстро записываться резко бросишь на полуслове, дескать, ладно, потом допишу.
Бросишь. И забудешь. И только по прошествии времени, обнаружив, начинаешь себя погружать в «то» и «тогда», пытаясь ухватить обрывок обнаруженной в своих записках фразы... Допишешь-таки — не пропадать же... Хотя удовольствия того уже не получишь: ты-то уже не тот. Потому начало и конец стихотворения или рассказа оказываются написанными двумя, а то и тремя разными людьми, и все они – ты.
Ну, написалось, завершилось как-то, и пусть бы лежало. Так нет же, после долгих уговоров товарищей достало тебя зарегистрироваться на интернет-сайтах и отправлять это на них.
Ты-то написал... Перечитал... Пожал плечами... Да и забыл.
А написанное тобой начинает свою собственную жизнь, богатую и яркую!!!
Набираю вдруг в поисковике интернета свои имя и фамилию, осенила такая бредовая идея.
О, небо!!! Кто-то в своем блоге выставляет мое четверостишие с собственными комментариями, очень, спасибо, добро это делая.
И понеслась! Несколько неравнодушных людей выплеснули свое, сначала, как будто, в связи с моим, а уже в последних: «Я вот тоже Гошу любила, а он...». Досталось тому Гоше, но вот мои-то четыре строчки были не только о недостойном ее любви объекте, но и вовсе даже не о любви...
Но толчок мною, точнее прочитавшим что-то мое и предложившим для всеобщего прочтения, дан. Все то же: «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется».
Утешаю себя: я, сказав что-то, не несу ответственности за фантазию, дремавшею прежде в ком-то другом, более творческом.
20.01.2014 г.
ПАРАДОКСЫ, ПАРАДОКСЫ...
Поистине: век живи — и век удивляйся, более того, изумляйся!!! Сколько бы ты не наблюдал жизнь во всей ее наполненности, сколько бы не анализировал, думал и сопоставлял, открытия подстерегают и ошарашивают!
На сайте Графоманам.НЕТ — это для «самодельных» изобретателей рифм и прозой лепечущих - объявлен очередной конкурс: требуется предоставить прозу и стихи о счастливой (обязательное условие!!!) любви.
Кинулась, интереса для, просматривать свои описания именно счастливой любви в прозе - нет таковых!!! Стихотворение одно еще как-то можно притянуть к требуемому условию, но прозаическое воспевание счастливой любви — даже вообразить такого не смогу.
И то верно: кому же в ум придет писать о счастливой любви прозу? Ведь, что бы кто не описывал — пишет-то «из себя». Даже, когда не о себе и не о лично выстраданном, а о подсмотренном или услышанном, все равно, записывая, преломляешь все через свой опыт и свое миропонимание.
А когда с тобой лично и с тобой конкретно случится счастливая любовь, то опять же, она — не ровно окрашенное полотно, то есть счастливая в некоторый конкретный момент, проскочивший между другими временными отрывками, окрашенными в не столь уж радужные краски и оттенки, то как-то совсем неестественно «бросить всё» и кинуться к письменному столу записать этот миг бесконечного счастья. В таких случаях фонтаном выплескиваются стихи, но не повесть.
Может, останавливает внутренний суеверный страх самого себя сглазить... Должно же быть какое-то тому объяснение.
Всю жизнь благодаря судьбу за то, что та не ранила ни единого раза любовью безответной и несчастной, испытывала потребность описать только выстраданное, ранящее, изнуряющее во вполне благополучных союзах.
Хотя о безответной любви, наслушавшись ее претерпевших, написала как-то давно:
БЕЗОТВЕТНАЯ ЛЮБОВЬ
Любовь, не знавшая ответа,
О, люди, пусть вас обойдёт.
Любовь – она всегда из света,
Но та – слезами изойдёт...
Ответная любовь – что праздник!
Вся - ликование и взлёт.
Её дарит Амур–проказник.
Даст поиграться и возьмёт.
Оставит лишь воспоминанье
На всю оставшуюся жизнь.
Она пройдёт, совсем не раня.
Как к роднику, к ней приложись!
Но есть любовь – любовь иная:
То - реки слёз и стонов хрип,
Как язва и как боль сплошная,
Как с осложненьем зимний грипп.
Она надежды не дарит,
Ни света, ни тепла, ни счастья.
Душа в ней птицей не парит,
В ней сжалось всё, как пред ненастьем.
Она – сочащаяся кровь
Из раны, что не заживает.
После неё не скоро вновь
Поверишь, что тепло бывает.
1994 (ой, да это мною написано 20 лет тому!..)
Тут же, едва получила такое откровение для себя, в телефонном разговоре с читающей знакомой, озвучив ей свое умозаключение, через минуту ее «зависания» услышала подтверждение своих выводов в вопросе, никогда ранее не встававшим так ошеломляюще резко, и перечень фамилий всемирно известных классиков, которые много писали о любви, но никак уж не о счастливой...
Ибо, подумалось мне, «все счастливые семьи счастливы одинаково...» - безусловно неоднозначно воспринимаемое высказывание классика, но, по сути, очень близкое к истине, а, значит, и говорить-то особенно не о чем, ничего принципиально нового-то не опишешь столь же гениально, как несчастье.
Нет, если хитро исстараться, то, благо, природа не обидела фантазией и женской глупостью-кокеткой, можно чего-то наплести, не претендуя на эту самую гениальность, уговаривая себя, что и в прочих случаях до нее тебе не дотянуться.
Это «исхитрившись, наплести» вскричало во мне неизжитое еще хулиганство, или азарт... Но, как говаривал один старый еврей нудным распевным хриплым голосом: «Надо ли?..»
Безусловно, согласно философским трактатам, любовь бывает не только к объекту противоположного пола, о какой и подумалось в связи с объявленным конкурсом ко дню влюбленных 14 февраля, но и к Родине (опять же, трудно эту любовь назвать счастливой в период раздирания ее очередными майданами), к родине, как месту рождения (увы, будучи дитям офицера, была вывезена из того гарнизона трех месяцев отроду), к родителям (спасибо им, а также бабушкам и дедушкам, родному и неродному — описывала неоднократно), к природе (в моем случае, вообще - редчайшее счастье: родина предков в Сумской области и красоты совершенно необыкновенные во множестве мест папиной службы на Дальнем Востоке, а также, места путешествий), к родному дому... Любовь к жизни, в конце концов... Но обо всем этом — не ко дню св. Валентина...
Еще одно откровение: ведь судить о том, что любовь была счастливой, можно только, когда она была таковой с самого ее зарождения до дня, когда «умерли в один день».
Ведь даже если счастье было прервано уходом из жизни одного, второму остается страдание о потере, то есть, не счастье.
А если: оба... в один день, так и писать-то некому, ибо свидетели той счастливой любви будут только хроникерами, очень даже поверхностно описывающими то, чего сами не сподобились прочувствовать.
15.02.2014 г.
ДНЕВНИКОВЫЕ ЗАПИСКИ
08.06.2014 г.
Троица. Была в Троицком соборе, народа — масса. Вошла в центральный вход, с большого крыльца. Начала пробираться... Слева — огромная икона Пантелеймона целителя (удивительно Сева похож на этот образ), начала молиться о своих ногах...
Захотелось покаяться в своих неправильных мыслях: возроплала, устав, идти свой путь... Отсюда и боль в ногах, и колени и все мышцы.
Кстати, позавчера оба вдруг решили срочно продать золотой крестик, что нас уговорил у него купить знакомый, которому тогда были необходимы деньги. Оба поняли, что нечего нам в доме держать чужой крест (в смысле КРЕСТ как ПУТЬ несения своих долгов, в данном случае — чужих), сегодня продали на «монетном рынке», удивительно легко.
Вышла из храма, чудесно помолившись, начала вспоминать, с какого момента вдруг внезапно заболели колени... То есть когда я «не туда пошла» или «воспротивилась идти согласно нового пути». Не вспомнила, кажется в связи с началом Майдана, который у меня вызвал отторжение (ой, как я мягко умудрилась выразиться!!!).
И пошла четкая мысль, причем я увидела ее объемно и крупно: Бог не бывает поругаем! Это было им дано, так как народ уже окончательно покрылся жирным слоем пыли и сала — так обмещанились; кроме денег, больше не знают и не имеют никаких целей и мыслей. Ежедневно в новостной строке в телевизоре читаем, что за сутки погибло в дорожных авариях 10-15 человек, не считая крупных аварий во всем мире. То есть люди перестали ценить жизнь свою и каждого человека, как дар Божий!!!
Вот и назрел ураган, который поломал стабильность, дико и подло, вырвалась накопленная обывателем-потребителем злоба, зависть и ненависть, о которых даже и не подозревалось.
Люди встрепенулись и в ужасе задумались.
Пока — неукротимая ненависть и дикая злоба. Одно и то же одни называют белым, другие — черным.
Я вдруг осознала, что названное «Небесной сотней» (стая кретинов, пришедших на майдан исключительно за деньги), действительно — орудие возмездия сверху. И мне, наконец, надо принять все происходящее как данность, как промысел Господний.
Принимаю.
***
10.06.2014 г.
Сегодня на моей странице на ПРОЗА.RU появилось приглашение на участие в конкурсе
на премию «Наследие», где указано выбранное редакционной комиссией... но разрешается мне на свой выбор что-то представить...
Это уже не первое предложение как здесь, так и в СТИХИ.RU.
НО!!! Парадокс в том, что и в этих предложениях, и в «Рецензиях» читателей хвалят совсем, на мой взгляд, не то, что я сама считаю «удачей». Воистину, «нам не дано предугадать, как наше слово отзовется», сначала даже как-то обидно было, что остается незамеченным именно то, что я и хотела «сказать»...
Смешно. Зато — объясняет наши непонимания с чужими и близкими.
Здравствуйте, Лидия Васильевна!
Сообщаем Вам, что редакционная комиссия рассмотрела произведения, размещенные на Вашей авторской странице на портале Проза.ру, и одобрила их номинацию на литературную премию «Наследие».
Нашими редакторами особенно отмечены следующие произведения:
• Неотвратимость наказания
Вы прошли отборочный тур и получаете право издания своих произведений в конкурсном альманахе.
Процедура проведения конкурса состоит из двух этапов. На первом этапе из числа пользователей портала Проза.ру выбираются наиболее достойные авторы, которые становятся номинантами премии. Их произведения издаются в специальных конкурсных альманахах, которые представляются на суд Высокого жюри. Решение, какие именно произведения публиковать, принимаете Вы лично. Издание альманаха для членов Высокого жюри премии «Наследие» финансируется авторами на паритетных началах в зависимости от занимаемого количества страниц. Книги рассылаются членам жюри, поступают на реализацию в магазины, осуществляется обязательная рассылка в Книжную палату и по библиотекам.
На втором этапе члены Высокого жюри путем голосования на основании текстов, опубликованных в конкурсных альманахах, определяют трех лауреатов премии. Церемония награждения победителей премии проводится ежегодно в Москве в Центральном Доме литераторов и приурочена к летнему визиту в Россию Ее Императорского Высочества Великой Княгини Марии Владимировны. На торжественную церемонию приглашаются все номинанты, опубликовавшие свои произведения в альманахах «Наследие».
Более подробную информацию о премии Вы сможете узнать:
• на сайте литературной премии «Наследие»
• по горячей линии 8-800-333-10-25 (бесплатные звонки со всех мобильных и городских номеров России)
• в разделе «вопросы и ответы»
• через экспертную систему
Для того, чтобы разместить свои произведения в альманахе для Высокого жюри, перейдите на страницу альманаха →
--
С уважением,
Оргкомитет премии «Наследие»
ПИСЬМО-продолжение
Не буду, конечно, ни в чем участвовать, что-то нет и никогда, собственно, желания войти в ряды приверженцев Славы... Опять звали в «члены» нашего регионального союза писателей... Ну, не бываю я «членом», даже из профсоюза в свое время вышла (вопль стоял по гороно: завуч по воспитательной работе вышла из профсоюза... Директор школы, спасая себя от выговоров им сообщил, что я — единственный в городе учитель с ребенком-инвалидом 1 группы, но профсоюз обо мне ни разу не вспомнил... После этого меня кинулись опекать на всех уровнях — была я с ними груба и неблагодарна, ибо подарков не беру... Обиделись... Но больше не возмущались моим нечленством и отщепенством...
*****
(записываю 14 мая, написано месяца полтора назад, похоже, нашла листы... начну перепечатывать, может, вспомню, о чем... Не дописано... Чем-то же была вызвана потребность записать... И, главное, чем же я хотела это закончить?!. Помню только, что Г. в своем ноуте, что впритык к моему, смотрел очередной детектив, а мой уже без розетки не работает. То есть сразу писать в комп не было возможности...)
Как сложно быть объективным в суждении о человеке или каком-то событии.
Я, математик, всегда сочувствую в этом смысле историкам.
Каждый человек не просто многогранен, он в отношениях с каждым другим человеком — всякий раз, иной. Все замечали: если испросить мнение о ком-то конкретном у десятка разных людей, получим десять характеристик десяти же совершенно не похожих людей.
Как-то спрашиваю свою маму, учителя и воспитателя школы-интерната (там были здоровые и разумные дети, но или полу-сироты, у иных кто-то из членов семьи оказывался надолго в больнице, у иных родители работали по сменам или геологами, проводниками... На выходные дети уходили домой), опекаемого ЮМЗ и лично женой президента, Людмилой Кучмой. Я о ней слышала, еще работая в КБ «Южном», в разных с ней отделах, когда еще и речи не было о предстоящем высоком посте мужа — только уважительное мнение о ней и ее родителях.
Моя мама, после частых встреч с ней в интернате, рассказывала:
– Умная женщина. Сразу сказала, что, не будучи педагогом, вовсе не собирается критиковать воспитательный и учебный процесс, ей важно видеть, что дети: веселые, открытые, ведут себя, как в родном доме (в этом же не ошибешься).
– А я услышала из уст торгового работника очень злобный о ней отзыв, дескать и груба она и сквернословит
– Ну, при мне она не скверно не бранилась, а ее всегда приглашали в мой класс и спальни. А в чаепитиях с коллективом мы сидели рядом, потому что обязательно пели. Очень интеллигентная женщина и приятная собеседница.
То есть, опять же, «как аукнется, так и откликнется»
Несколько лет работая в школе, как-то по просьбе директора я писала одну характеристику. Мальчика я учила с пятого по восьмой класс, он уходил в ПТУ. Удивилась просьбе, так как всегда это пишет классный руководитель. Написала, что тот не проявлял математических способностей, но очень трудолюбивый и ответственный, что прекрасно воспитан, в коллективе — всеобщий любимец, веселый и доброжелательный... (Собственно, был стандартный вопросник).
Безусловно, я писала искренне, с уверенностью, что я знаю человека, о котором шла речь!
После этого мне показали характеристику его классного руководителя, учительницей языка и литературы — полнейшая противоположность!!! До парадокса, все мои плюсы у нее — черные минусы. Я пришла в такой полнейший ужас, что до сих пор помню тот шок.
Трижды уточнила, о том ли парне мы обе писали, нет ли ошибки. Моё изумление подхлестывалось тем, что та моя коллега — подчеркнуто ровный и очень деликатный человек, никогда ее не видели во гневе или злобном состоянии духа...
Родители того ученика, получив свидетельство о неполном среднем образовании с вложенной в него характеристикой, поняли, что его теперь даже в тюрьму не возьмут, мама прибежала к директору школы, безутешно рыдая. Простая семья, очень добрая и дружная, с сыном у родителей удивительно доверительные отношения.
Так я поняла, что никого нельзя знать.
Добавим, что у меня в том классе было шесть уроков в неделю, а у классной — четыре.
Увы, то был не единственный случай, когда мне приходилось переписывать характеристики на своих учеников.
Я пришла в школу в 28 лет, проработала до сорока (то есть, никаких скидок на «молодого специалиста», более того, я получала после университета лучшее распределение, в школу же шли те, кого уже никуда не брали). Дисциплина у меня была железная (дабы дать отдых детям, отвлекалась на минуту, вызывая общий смех, давала знак резко замолчать и продолжала урок), требования — жесточайшие (к счастью, тогда мы не знали, что растим поколение «реализаторов», глядя через годы на талантливых детей за прилавками, сердце рыдает).
На переменах дети вокруг меня роились с массой вопросов и коротких бесед. Они массово читали книги из моей домашней библиотеки — была тетрадь со списками моих классов, где они отмечали, что взяли и возвратили. Бурно обсуждали. Брали у меня материалы для рефератов по всем предметам. Их родители в любое время суток звонили мне домой по телефону — не была поставлена служба психологов. На крыльце школы меня часто кто-то ждал, зная, что я выскочу полей после звонка (дополнительные, тогда уже неоплачиваемые вообще, я проводила на нулевых уроках), так как дома ждал больной сын, из-за чего я переходила работать в школу. Провожали меня до дома, используя, как психолога, даже те, чьих детей я не учила, и даже по вопросам скандалов в семье, на работе у них...
Тоже — преинтересные встречи. И нескучная жизнь.
И никогда у меня не было пополняющих длиннющий общешкольный список «трудновоспитуемых» учеников!
4.07.1014 г.
УЖАСНАЯ ДОГАДКА...
Я родилась в 26 лунный день.
Из лунного календаря: «Люди 26-годня призваны всю жизнь молчать, давать советы, обещания и выполнять их, брать на себя любую аскезу». Не обещаю, но выполняю. Все, кроме «молчать» выполняю всю жизнь, даже, когда не хочется — оказываюсь в таких ситуациях, и выполняю, как должное: спокойно, доброжелательно и искренне.
С молчать, увы, болтлива без меры. Папа всегда мне напоминал об этом недостатке вопросом, типа того, почему Козьма Прутков сравнивал болтуна с маятником («...и того и другого надо останавливать».
Увидела молодого человека, который постоянно молчит, Крюкова, вышла за него замуж. Оказалось: такой тип шизофрении у человека, молчит и его мама, так ка ее отца и деда в годы ее детства репрессировали за не те разговоры, чем научили молчать наследников. И еще: Крюков или молчал или орал, как ненормальный, сам с собою...
Замолчал и наш сын окончательно годам к восемнадцати (начал говорить в 10 месяцев, когда и пошел, в год говорил, как взрослый. Тоже с удивлением узнала, что в садике почти в три года уже молчал так, что педперсонал был уверен, что он чуть ли не немой. Воспитательница остановилась возле песочницы, поговорить с какой-то женщиной, и услышала, как Сева, подбежав ко мне, долго и подробно что-то рассказывал. Замерла, буквально раскрыв и рот и глаза от недоумения и неожиданности!).
Теперь Сева научил нас с Гришей, да и тех, кто к нам зашел, слышать его на тонком плане. С ним я и общаюсь МОЛЧА. Молчу, то есть не произношу вслух, а оказываюсь услышанной и понятой.
Вдруг сегодня меня осенило, что Всевышний нашел такой метод заставить меня молчать. На мехмате говорили: «товарищ не понял — товарищу надо объяснить».
Сурово... Но справедливо!
Добавляю 13.10.2014г.:
Позавчера обнаружила, что родилась-то я в 25 лунный день!!! И сразу так стало легко и радостно, и молчать стало легко-легко!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
4.07.2014 г.
У меня с рождения нет страха смерти, более того, я, при абсолютной ко мне любви окружающих и при полном благополучии, удачности и успешности всегда хотела умереть. Такое сладостное было ощущение... Но тогда было жаль родителей, что будут страдать из-за этого. С Севиных лет пять, то есть своих двадцати пяти — осознание того, что мне его необходимо, как это не дико и не странно, пережить...
С ужасом обнаруживала, что везде, где я прочитала курсы лекций по эзотерике, появлялись сектанты всех рангов (хотя с начала девяностых эти зомбирующие орды появлялись повсюду).
Сегодня — годовщина смерти Веры (сестры Г.), там на похоронах оказались все баптисты из секты их мамы (дети тоже воспитывались с рождения на их собраниях). В белых нарядных одеждах. Пели радостные песни, благодарящие за то, что умершая возвращается «домой, к Отцу». Наверное, я с детства «знала» именно о таком возвращении, физической смерти.