Оберегая воск промерзших почек,
Смиренно лишь надеяться могу,
Что обойдет неровная цепочка
Следов мою гробницу до того,
Как март взломает саркофаг постылый.
Не все, что обездвижено, мертво.
Но все, что есть, уже когда-то было.
И дерево. Сплетением корней
Я на весу могу держать полмира.
Прислушайся, как в самой глубине
Ствола тоскует мироздания лира.
Со стылой ветки – яркий взгляд совы,
Янтарный, молчаливый, недреманный.
Мой силуэт темнее синевы
Ночного неба. Звезды невозбранно
Скользят, в шероховатости коры
Ища себе защиту и оправу.
Я мост, соединяющий миры.
Последняя неспящая застава.
Я рысь, в ошеломительном прыжке
Подмявшая тяжелую добычу.
Вода в остывшем диком роднике:
Смеюсь, рыдаю, щебечу, мурлычу...
Весь этот сном пронизанный покой,
Смешавший «было», «не было» и «суще»,
Течет во мне подледною рекой
Из сумрачного мира в мир живущих.
