Сказка о восьми любящих сердцах (Сказки)

Он запевает песню сладко.
И заставляет думать нас.
Возможно, грустной будет сказка,
Иль волшебства нас ждут подчас.

Мы верим мудрой этой сказке.
Она нас учит красоте.
В ней всё на милость отдаётся ласке,
Нас, приводя к сердечной доброте.

В углу мурлычет кот сибирский.
И сказку пробуждает в нас.
От зла к добру ведь путь не близкий.
Итак, послушаем тот сказ.

Когда-то в давние года,
Когда зима с весной венчались,
Рождалось лето и тогда
Волшебные истории случались…

Часть 1.

В далёкой сказочной стране,
Что на море лежит глубоком,
Стоит дворец на каменной горе,
Так высоко, что не окинешь оком.

Он окружён был каменной стеной.
Цвет камня белый, словно снег.
И правил этой сказочной страной
Царь Белодон немало лет.

Поистине была волшебною страна.
Богата лесом, полем хлебородна.
И горестей не знала никогда,
И жители в ней жили благородно.

Жена царя – царица Зориока,
Прославилась премудростью своей.
Её премудрость царь ценил высоко,
И в трудный час советовался с ней.

Гордился царь женой царицей.
Характер тихий, мягкий и простой.
Красива и нежна, как голубица,
Так вместе правили они страной.

Раз днём стояла Зориока у окна.
Луч света озарял её лицо,
Но вдруг закрыла солнце чёрная луна,
Слилась с ним в жгучее кольцо.

Померкло всё, затихла птичья стая,
Лишь в небе золотой горел венец.
Лучи светил в один поток сливая,
На землю посылал сияющий стрелец.

Земля затихла. Вот ведь горе-лихо!
Как будто жизни наступил конец.
Но две стрелы венца оторвались и тихо
вошли в царицу. Вмиг пропал венец.

И снова день, и солнце вновь высоко,
И птичье пенье снова без конца,
Но лишь стоит, как камень, Зориока,
Лучом пронзённая небесного стрельца.

Проходит день, другой проходит.
Стоит царица, не жива.
Рука на сердце, с неба глаз не сводит,
Должно быть, в дивный сон погружена.

Горюет Белодон и плачет он напрасно,
Не слышит Зориока ничего.
Стоит, молчит, как статуя прекрасна,
И лишь глядит в открытое окно.

И Белодон велел издать указ,
И разнести его по свету-миру.
Печаль свою поведал без прикрас.
Просил вернуть царице жизни силу.

Спешат гонцы, народ, оповещая,
И продолжают наш рассказ.
Так по земле, границ не зная,
Был разглашён царя указ.

- Кто царицу Зориоку от безмолвья излечит!
Кто царицу Зориоку к жизни возвратит!
Кто вернёт ей сердца доброту,
А лицу былую красоту!

Того царь Белодон по-царски наградит!
Того царь Белодон подарком одарит!
Чтоб не просил спаситель тот,
Всё для него исполнят в срок! –

На зов царя откликнулась Земля,
И лучших лекарей к царю послала.
Но, чтоб не делали они, всё зря,
Должно быть знаний не хватало.

И зелья всякие сулили доктора,
Но не было от тех лекарств и проку.
Тогда печаль на всю страну легла.
Любил народ царицу Зориоку.

Вот сильный ветер оживил листву,
Поток дождя, с собою принося.
Как будто смерч пронёсся наяву,
Порывом ветра листьев стаю унося.

Покрыла небо мгла ночная,
Ненастной силою полна.
На окнах ставни закрывая,
Народ попрятался в дома.

Змеёй горящей молнии сверкали,
И приносили людям непокой.
А в небе два орла летали,
Вступив с небесной силой в бой.

Вновь полыхнула молния косая,
Орлов мечём, сражая прямо в грудь.
А те, крылом друг друга, защищая,
К земле свой направляют путь.

Но тщетны поиски спасения у птиц.
Нет в городе открытого окна.
Нет распахнувшихся дверей светлиц,
Да что бы та была б освещена.

И Белодон велел открыть окно,
Чтоб маяком оно орлам служило.
Потоком света небо рассекло,
Но снова буря смерча закружила.

Стремясь закрыть окно орлам,
Чтоб не было пути к спасенью,
Чтоб перья их развеять по холмам,
Чтоб гордых птиц предать забвенью.

Свет от окна в ночи мерцает.
Заметили его орлы. И видит Белодон.
Сначала, меньший из орлов влетает,
Затем другой… И царь был поражён!

Большие птицы перед ним предстали.
Небесной красоты, величия полны.
И, молча, люди перед ними встали,
Так были птицами они поражены.

Один орёл, повыше и постарше,
Был цветом, словно море синий-синий.
Другой, что постройнее и помладше,
Был бел и нежен, словно зимний иней.

И чудным птицам подивился Белодон.
Не принимал ни разу он таких послов,
Ни разу горных птиц не видел он.
И лекарям велел лечить орлов.

Их крылья порваны, на лапах – кровь.
Покрыты ранами их гордые тела.
Орлы приобрели всеобщую любовь.
Их стойкостью дивились доктора.

Их, окружив душевной теплотой,
И отведя для птиц свою светлицу,
Царь повелел не нарушать орлов покой,
Не превращать дворец для них в темницу.

Проходит время, и поправились орлы.
Окрепли крылья, возвратилась сила.
Людской заботой и теплом окружены,
Орлы похорошели всем на диво.

Рад излеченью птиц и Белодон,
Но смотрит он тоскливыми глазами.
Волшебным сном царицы удручен,
Грустит он длинными ночами.

Часть 2.

Раз ночью, сидя у окна светлицы,
Грустил в своих раздумьях Белодон.
От сна смыкались уж ресницы,
Но шорох за спиной услышал он.

В поклоне голову склоняя,
Орлы стоят в сиянии свечей.
Затем подходят, робости не зная,
И вдруг заговорили голосом людей.

- С тобой пришли проститься мы.
Благодарим за наше излеченье.
Ты спас нас от смертельной тьмы.
И мы тебе даруем облегченье.

Так знай. Мы посланы в тебе судьбой,
Чтобы спасти от смерти Зориоку.
Её Золтан, царь зла, пронзил стрелой.
Смерть для него она и раньше сроку!

И он, назло пророку и судьбе своей,
Велел запрячь златую колесницу.
И, взяв, колчан со стрелами смертей,
По свету полетел искать царицу.

И он нашёл её в тот миг,
Когда Луна собой закрыла Солнце.
И смерти два луча в царицу напрямик
пустил Золтан в открытое оконце.

Но велика в царице жизни сила.
Две жизни новые хранит в себе она.
Стремленье жить в царице победило,
И смерть была побеждена.

Царица неподвижна, но живая,
Хоть две стрелы хранит в груди.
Своей рукой путь стрелам закрывая.
Спаси её – ей руку отведи.-

В душе с надеждой на спасенье,
К царице тихо царь подходит.
Своей рукой, дрожащей о волненья,
Царице руку от груди отводит.

И тотчас стрелы вышли из царицы,
К ногам царя златым огнём упали.
И в угли превратили пола половицы
Своим огнём, покуда угасали.

И Зориока тихо застонала,
И нежностью на грудь царя припала.
А радость у царя слезою набежала,
Скатилась по щеке и со скулы упала.

И Зориока к жизни возвратилась,
Но дни безмолвий не проходят зря.
И, лишь в объятьях мужа очутилась,
Заснула тотчас на плече царя.

Царь приказал перенести её в покои,
И нянькам глаз с царицы не спускать.
И, чтоб никто не смел своею волей,
В покои царские кого-нибудь пускать!

И снова царь наедине с орлами.
Он птицам низко поклонился.
- В большом долгу я, птицы, перед Вами!
Благодарю! – С такою речью обратился.

- Спасибо вам, о неба птицы!
Спасибо Вам за доброту свою!
Но, что за жизни две живут в царице?
Откройте тайну мне сию.

Кто Вы, орлы, - небесные создания,
Быть может, слуги провиденья?
В чём тайна вашего признанья?
Или всё это – сновиденье?

- Не в праве тайну мы свою открыть.
Она для нас и горечь и печаль.
Зато царицы тайну можем огласить.
Отцом ты скоро станешь, государь!

Двух близнецов жена тебе родит.
Их сила в матери и смерть преодолела.
Царица жизни две так бережно хранит,
Что смерть с собою взять их не посмела.

Но помни! Лишь Золтан узнает,
Что жизнь в царице победила,
Он вновь коней своих взнуздает,
Чтоб снова смерть царицу поразила.

Но не горюй. Золтана можно победить.
И так записано в его судьбе.
Того не смогут стрелы поразить,
Кто носит их всё время при себе.

От стрел, что смерть собой несут,
Помогут стрел самих заклятье.
Он и жизнь царице сберегут,
Лишь стрелы приколи царице к платью.

А нам пришла пора расстаться.
Спасибо, царь, за хлеб и соль,
За сердце доброе твоё. Как статься,
Возможно, скоро мы увидимся с тобой. –

Расправив крылья золотым венцом,
Представ в своей волшебной красоте,
Орлы взлетели ввысь. И вот уж над дворцом
растаяли в небесной высоте.

Часть 3.

И долгих дней проходит вереница.
Зима пришла, и срок родин настал.
В томленье тягостном находится царица.
И в ожиданье весь дворец не спал.

Глубокой ночью в лунном свете,
Дочь первую царица родила.
И, лишь под утро на рассвете,
Второй дочурке жизнь дала.

На свете нет счастливее отца!
Он к сердцу с трепетом дочурок прижимает,
Целует их и гладит без конца
и с нежностью царицу обнимает.

Лишь царь узнал, что стал отцом,
Велел он весть по свету разгласить.
И в страны дальние послал гонцов.
Решил на торжество гостей он пригласить.

Богато украшен дворец к торжеству.
Царь Белодон гостей встречает.
Приезд гостей – подобен волшебству.
Богатством, роскошью всех восхищает.

Прибыли гости из разных стран,
Подарки с собой привезли дорогие.
Из знойных стран привёз караван
Алмазы и жемчуг, и ткани златые.

Из белой страны из севера снежного,
Где небо цветными огнями раскрашено,
Прислали диво дивное из меха нежного,
Богато вышивкой украшено.

Проходит праздник в пышности веселья.
Счастливые родители гостей благодарят.
И нет причин царю для огорченья:
На платье у царицы две стрелы горят.

В разгаре пир. Глашатай у дворца
оповещает весь честной народ.
Мол, прибыли два дюжих молодца,
Послами и томятся у ворот.

Царь приказал послов впустить,
На пир их в залу пригласить,
За стол дубовый усадить,
Хмельным напитком угостить.

Но, лишь вошли послы в светлицу,
Как видно прибыли они не зря.
Свой взор они направили в царицу.
И этот взор смутил царя.

Золтана две стрелы они узнали,
Улыбка радости их озарила лица.
Поклон царю, царице до земли отдали.
В ответ улыбкой озарила их царица.

В разгаре торжество, а царь грустит.
Погасла радость у него в глазах.
Сомненье червь в душе его сидит.
Врагов увидел он в таинственных послах.

Хоть пир честной царя и развлекает,
Но и с послов он взгляда не отводит.
Кого ж они ему напоминают?
Ответа на вопрос он не находит.

Слуга царя – весёлый шут,
Он понимал царя без лишних слов,
И в дипломатии сильнейший плут.
Решил узнать инкогнито послов.

Шут хитрою лисой к послам подходит.
Вопросы невзначай о них заводит,
Ответы, получив, от них отходит.
А царь следит и взора не отводит.

Ответ царю приносит шут.
Он горд, что выполнил приказ.
Хоть часто врёт сей баламут,
Но всё царю поведал без прикрас.

- О, царь, послы мне передать велели,
Что ты порадовал их верностью своей.
С тобою встретиться б они хотели.
Им в путь пора и ты решай скорей.

- Согласен я. – Ответил Белодон.
- Послов ты в малую светлицу проводи,
Вернись сюда, садись на трон
и от царицы ни на шаг не отходи. –

Вот вывел шут послов с собой,
И тотчас же обратно возвратился.
И, чтоб не нарушать царёв покой,
У ног царицы тихо опустился.

Спокойный царь от торжества уходит
И в малую светлицу открывает дверь.
И, вместо двух послов. Он там находит,
Хоть верь, читатель, мне или не верь…

Спасителей царицы – двух орлов.
Сияние от птиц светлицу озаряет.
Царь понял всё без лишних слов,
Рукой глаза, смущаясь, закрывает.

Как мог друзей принять он за врагов?
Как мог в послах он ошибиться?
Царь бичевать себя готов,
И пред орлами повиниться.

Вот царь отводит руку от лица,
И снова чудом поражён.
Пред ним послы – два дюжих молодца.
Их красотою царь пленён.

Что ростом выше, чёрен волосами.
И голубые у него глаза.
И та голубизна сравнима с небесами.
И взор так чист, как летняя роса.

А у посла другого волосы льняные.
Крутой волной на плечи льются.
Глаза, как угли, чёрные большие.
И озорным огнём смеются.

- Мы видим, царь, ты нас узнал,
И клятву верности ты не забыл. –
Так старший из послов сказал,
Лишь Белодон в светлицу дверь закрыл.

- Не удивляйся, царь, ведь люди мы,
Но люди только день в году.
Ты счастлив, дни твои светлы,
Но счастье может перейти в беду.

Чтоб смог его ты уберечь,
И избежать волшебного обмана.
Должны мы, царь, тебя предостеречь
от Упия, слуги-змеи Золтана.

Хитёр он, словно сотня змей.
И силою волшебной обладает.
В делах обмана – чёрный чародей.
И, равных злобою себе, не знает.

Лишь Упию Золтан приказ отдал
В царице снова жизнь убить.
И за работу он пообещал
Сокровищем несметным наградить.

И он уж здесь на торжестве твоём,
Но знай: в обличье разном он бывает.
В любого человека вселится тайком
и облик двойника его приобретает.

К царице подходил он много раз,
Но жизнь её Золтана стрелы охраняют.
Хоть слуги исполняют твой приказ,
И всё ж они его не замечают.

Его от человека быстро отличишь,
Хоть внешне отличить и трудно.
И, лишь когда ты с ним заговоришь,
Язык змеи увидишь, хоть и смутно.

Как будто есть он, и как будто нет.
Он движется стремительно и броско,
Не оставляя за собою след.
Твой зоркий взгляд его заметит просто.

Ещё он в зеркале не отражается,
Лишь к зеркалу его ты подведи.
Сгорая, в пепел превращается,
лишь имя вслух его произнеси.

Но помни, как бы, ни исчез он,
Сгорел до пепла, превратился в дым.
Твой дом он не покинет, Белодон,
И возвратится вновь уже другим.

Пока он цели не добьётся,
То будет нарушать всегда покой.
Судьба сейчас в глаза тебе смеётся,
Но не горюй, ведь мы с тобой.

Не надо, царь, так огорчаться.
Поможем мы всегда тебе,
Хотя нам пришла пора прощаться.
Подвластны мы своей судьбе.

Прощай. Будь зорок в сотню глаз,
Твои глаза тебе не лгут.
Прощай и помни наш наказ,
Лишь златы стрелы Зориоку сберегут.

Погасли свечи, как по волшебству,
Затем зажглись, но нет послов в светлице.
Окно открыто в неба пустоту
и лишь два пёрышка лежат на половице.

Вдруг дверь открылась с тихой ленью
и входит шут, неся в руках поднос.
Он говорит: - По Вашему веленью
с вином я кубки всем принёс. –

Царь смотрит на него, не понимает.
- Кто дал тебе такой приказ?! –
Царь закричал, кулак сжимает.
-Иль ты забыл царя наказ?!

- Но, царь, на, то твоё веленье! –
Шут, трепеща, в дверях застыл.
- Чтоб прибыл я без промедленья.
И чтоб вином гостей я угостил.  

- О, Боже! – Вскрикнул Белодон.
- Быстрее! В зал на торжество! –
Рванулся к двери, вышел вон,
И шут за ним, не смысля ничего.

И задыхавшись в залу, царь вбегает,
И видит он шута у ног царицы.
И схожесть двух шутов так поражает,
Но знает царь, что всё это не снится.

Он веселит царицу, развлекает.
Она в ответ ему смеётся.
Но, что в шуте его так поражает?
Из рта его язык змеиный вьётся!

И шут в недоуменье застывает.
Такой картиной он сражён.
Как оправдаться пред царём, не знает.
Лишь повторяет: - Шут, ведь, я! Не он…-

А шут-двойник заметил Белодона.
Он на ухо царице что-то говорит.
Она в ответ кивает благосклонно.
И шут уходит, будто бы спешит.

- Так значит здесь он Упий-змей!
А я послам то не поверил.
Что ж примем бой с тобой злодей! –
Так Белодон себя заверил.

Часть 4.

Годы, словно лебеди, проплыли.
А сказка наша всё не прекращается.
Герои наши двадцать лет прожили.
И, лишь покой, к царю не возвращается.

Хоть виски от забот поседели,
Но и радостью он окружён.
Две девочки сестрички повзрослели.
Весельем, смехом дом заполонён.

Девчушки расцвели, как два цветка,
И в девушек прекрасных превратились.
Легки фигуркой, как два мотылька,
Порхали по дворцу, что все дивились.

Как две слезы они похожи.
И рост один, походка, стать.
И, лишь по волосам, они не схожи.
И, лишь по волосам, их можно различать.

Две чёрные косы у дочери старшой,
Как серебро, сверкают среди ночи.
Две золотых косы у дочери меньшой.
Горят, как солнце, что зажмуришь очи.

Златоволосую отец назвал Светланой.
Глаза её ночи черней.
Черноволосую мать прозвала Заряной.
Её глаза небес синей.

И, лишь одна забота, гложет Белодона.
Он Упия уж много раз встречал.
То он шутом крутился возле трона,
То звездочётом на вопросы отвечал.

Но Белодон спокоен был.
Царица стрелы не снимала никогда.
И Упия разносторонний пыл,
За двадцать лет им не принёс вреда.

Ни мало раз за столько лет
Он имя Упия произносил.
Он исчезал, не оставляя след,
И ветер дым огня его гасил.

Но возвращался Упий вновь.
В другом обличье, в облике другом.
В отчаянье у Белодона стыла кровь,
Седели волоса, и он вздыхал тайком.

Но сделать ничего не мог.
И в глубине души так злился.
Следить за Упием – тягчайший долг.
И с этим Белодон смирился.

Как беззаботны сестры не казались,
Заметили они печаль отца.
К нему с вопросом обращались,
Но он молчал, и тем их разжигал сердца.

Как не пытались сестры угадать
Причину грусти, так и не узнали.
Чтоб всё же эту тайну разгадать,
За Белодоном скрытно наблюдали.

То им казалось, грусть отца
с собою пенье птиц уносят.
В просторной клетке золотой скворца
Отцу в подарок преподносят.

То у отца улыбку замечают,
Лишь в руки он возьмёт цветы.
Они дворец цветами украшают,
Но всё напрасны их труды.

Хоть и теплели у отца глаза,
Хоть и лицо улыбка озаряла.
В глазах, по-прежнему, таилася гроза,
И радость ту грозу не разгоняла.

Решили к матушке царевны обратиться
с вопросом, что так мучает отца?
И поутру в светлицу к ней явились,
В томленье ждали ноченьки конца.

И, лишь проснулся луч рассвета,
Они в покои к матушке вошли.
Не ведая ни в чём запрета,
К её постели подошли.

А Зориока тихо почивала,
Ничто её покой не нарушало.
Из пуха нежного большое покрывало
Её до подбородка укрывало.

- Смотри, сестра, - сказала вдруг Светлана.
- Зачем на покрывало две стрелы?
Иль то виденье чудного обмана.
Крестом они к нему прикреплены.

- Нет здесь чудесного обмана,
Лишь их размер, что меньше всяких стрел.-
Произнесла в ответ Заряна.
- И кто их сделать так сумел?

- Я восхищаюсь дивною работой.
Ты посмотри на них, сестра,
С какой любовью и заботой
Умелец сделал два крыла.

Сложил их в остриё умело,
И даже пёрышки у них изобразил.
И заточил довольно смело,
И красотою не земною наградил.

Поближе я хочу их посмотреть, сестрица,
Ах, только б матушка в испуге не проснулась!
Они так хороши, ведь носит их царица.
- В ответ сестре Светлана улыбнулась.

- Мы постараемся с тобою не шуметь.
И потихоньку стрелочки открепим.
И поднесём к окну, чтоб рассмотреть.
Рассмотрим и назад прикрепим. -

Но, лишь рукой они до стрел коснулись,
В покои царские их нянюшка вошла.
- Голубушки мои уже проснулись? –
С улыбкой им она произнесла.

Царевны вздрогнули, в испуге оглянулись,
И нянюшку заметили в углу.
В ответ спокойно улыбнулись.
Любили нянюшку они за доброту.

Она им говорит: - Ах, баловницы!
Зачем так рано вам не спится?
Зачем в покои вы пришли царицы?
Вот батюшка узнает, будет злиться! –

Ой, нянюшка, напрасно не шуми,
А лучше нам с сестрою помоги.
В покои царские ты дверь постереги,
А будет, кто входить, предупреди. -

Она в ответ кивает головой,
К дверям в покои царские уходит.
А у Светланы в сердце непокой
вселился, почему-то, не проходит.

- Что с сердцем вдруг? Оно горит!
Не стоит стрелы откреплять. -
Заряне тихо так Светлана говорит
- Иначе нам беды не избежать. -

Заряна с удивленьем на сестру глядит.
- Зачем же случай упускать такой?-
Хотя с обидою, но тихо говорит.
- Что помешает нам с тобой? –

Светлана за руку сестру взяла.
Глаза её на стену указали.
На той стене висели зеркала
и двух сестёр портреты отражали.

Сестре Светлана отвечает
и к зеркалу её подводит.
- Лишь это зеркало меня пугает. –
Глядит в него и взгляда не отводит.

- Ведь тайна зеркала проста.
Оно любой отобразит предмет.
Согласна ты со мной, сестра?
Скажи, согласна или нет?!  

- Согласна я с тобой, конечно.
Но в чём причина страха твоего?
Скажи? – Заряна улыбнулась нежно.
- С тобою вмести победим его.  

- Когда к нам нянюшка с тобою подошла,
То перед зеркалом нас было трое.  
- Так, что же странного ты в том нашла?  
- А то, что в зеркале нас было двое!

Ты говорила с нянюшкой одной,
Затем ко мне ты повернулась.
А в зеркале – с какой-то пустотой.
И ей в ответ ты улыбнулась.  

- Глаза твои, сестра, устали.
Они же не привычны к темноте.
И ночь с тобою мы не спали,
Возможно, всё привиделось тебе.  

- Конечно, ты права, сестрица.
И страха у меня не будет впредь.
Не надо на меня сердиться.
Мы стрелы будем ли смотреть?-

Друг другу сёстры улыбнулись
и от зеркал спокойно отошли.
Затем на них, зачем-то, оглянулись
и к матушке кровати подошли.

Во сне чему-то сладко улыбаясь,
Царица мирно почивала.
И, ничего уже не опасаясь,
Сестрицы стрелы открепили с покрывала.

Но тут змеиное шипенье
Царевен сильно напугало.
Пред ними странное виденье
в свеченье мертвенном предстало.

В виденье нянюшку они узнали,
Но вид её менялся на глазах.
Глаза, как у змеи, смотрели, не мигали,
Невольный нагоняя страх.

А вместо рук, змеи две извивались,
Всё время, изменяя цвет.
От тела отделялись, с ним сливались.
То есть они, а то их нет.

В тугой спирали хвост змеи
держал своё, как кобра, тело.
И первый луч дневной зари,
Царевнам показал, что тело – серо.

Серо, как мышь. Легко, как приведенье,
Оно перед царевнами предстало,
В каком-то неземном свеченье,
Слегка покачиваться не переставало.

От нянюшки лишь голова осталась,
Но вид её так страшно изменился.
Покрылась чешуёй, слегка качалась,
А из рта язык змеи струился.

Видение к царевнам приближалось,
Но вдруг застыло, замерло оно.
Лишь медленно, как маятник, качалось,
Как будто место то ограждено.

Царевен обошло оно кругом,
Но не нарушило невидимой границы.
Глаза сверкнули и кольцо огнём
легло вокруг кровати матушки-царицы.

Огонь собою поглотил виденье,
Но вдруг затих, и дым возник густой.
Лишь он рассеялся, царевнам в удивленье,
Кровать царицы оказалась вся пустой.

Часть 5.

Беда не красит наши лица,
Не делает моложе и добрей.
С поры исчезновения царицы
прошло, ни мало длинных дней.

И день рождения царевен наступил,
Но к торжеству готовиться забыли.
И тенью царь всё по дворцу ходил.
Отчаянье и боль в глазах его застыли.

Свою вину увидя в том,
Царевны к батюшке не подходили.
И не искали оправданья пред царём.
И только горько слёзы лили.

Так в горести и праздник наступил,
А день был полон света и тепла,
Но лица у людей не осветил.
И не улыбка на глазах у всех, слеза.

И день прошёл без праздничных гостей.
А во дворце царевны две обнявшись,
В тоске сидели в горнице своей.
Прошло их торжество, увы, и не начавшись.

Лишь ночь одна всем принесла покой,
Заставила тяжёлым сном забыться.
Дворец затих. Стоял, как бы пустой.
И только в нём царевнам двум не спится.

Но, что за чудо, что за сновиденье?
В окно вдруг птицы две влетели.
И, медленно, в златом свеченье,
Кружась на пол спокойно сели.

От восхищения царевны онемели.
Их поразила птиц краса,
Лишь молча издали на них, глядели,
Не в силах отвести глаза.

Во всём великолепии предстали
две птицы неземные – два орла.
Птиц перья золотом сияли.
Он их сиянья горница светла.

Вот крылья вскинулись у них
и птиц собою полностью закрыли.
Огонь возник и сам собой затих.
И сестры в удивлении застыли.

Пред ними вместо статных птиц,
Прекрасные два молодца предстали.
И отблески ночных зарниц
в глазах их весело играли.

Один голубоглаз и чёрен волосами.
И рост высок и сила есть в плечах.
Другой был белокур и чёрными глазами,
Под стать старшому, но с улыбкой на устах.

Заряне старший приглянулся,
Да и с неё он глаз не отводил.
Лишь краем губ тихонько улыбнулся,
И тотчас же улыбку погасил.

Другой, наоборот, улыбкою своей
Ответную зажёг улыбку у Светланы.
Их взоры пламенных очей
зажгли в душе любви вулканы.

А время проходит в минутах пустых,
В душе отдаваясь неведомой болью.
И боль эту в сердце, задолго до них,
В народе назвали любовью.

Но, вот Заряна, сделав шаг
(Её влекла к орлам неведомая сила),
Хотя в душе её гнездился страх,
Спокойным голосом спросила:

- Кто Вы, неведомые гости?
Из птиц в людей вы превратились.
Мы вас не приглашали в гости,
И вы не прошено явились.

Что же молчите? Отвечайте,
Или язык людей не ведом вам?
Но, чтоб не сделали б вы, знайте,
Что горе, страх уже не ведом нам.

Мы всё с сестрою испытали. –
И жесткой складкой меж бровей
легли ей на лицо следы печали.
И взгляд смягчился у гостей.

- Мы видим то, что не ошиблись в вас,
Что сердце ваше злобой не черно.
Нас Вас отец от смерти спас
своей светлицы отворив окно.

И дружба с ним была для нас приятна.
И Белодон на нас не мог пенять.
Возможно, речь моя и не понятна,
Но не пытайтесь сразу всё понять.

Меня зовите Владом. Это – Стас.
Мы братья родные от матушки одной.
Не нужно вам бояться нас,
Но есть у нас и брат ещё старшой.

Возможно, он вам не знаком,
О нём лишь знает ваш отец.
Но он принёс вам горе в дом
И счастью положил конец.  

- Так вот причина. – Молвила Заряна.
- Той тайны нашего отца.
- Да, ты права. – Ответила Светлана.
- Давай послушаем всё до конца?

- Вы понапрасну, гости, не сердитесь
и за приём холодный извините нас.
На лавку вы дубовую садитесь,
Медку испейте и продолжите рассказ.  

В ответ им гости поклонились,
И кубок с мёдом приняли из рук.
Затем на лавку молча, опустились,
И Стас спросил царевен вдруг.

- Скажите нам, царевны, без прикрас.
Лишь появились мы, вы в руки стрелы взяли.
Откуда две стрелы у вас,
Ведь вашей матушке они принадлежали?-

И им царевны, со слезами на глазах,
Историю двух стрел невольно рассказали.
И, лишь о том, что в сердце страх,
Они от гордости, конечно, умолчали.

Прослушав столь волнующий рассказ,
Орлы в порыве с лавки встали.
Влад подошёл к Заряне, а к Светлане – Стас,
И их за плечи с нежностью обняли.

Влад произнёс, глядя в глаза Заряне.
- От смерти стрелы Вас спасли.
Хоть силу их, как видно вы не знали,
Без них погибнуть вы могли.

То Упий-змей, слуга Золтана.
Он послан был, чтоб Зориоку погубить.
Отец ваш это знал, но и судьба упряма.
И Белодон не смог беду предотвратить.

Мы с братом чтим царя гостеприимство,
и мы должны помочь ему.
Он не рассчитывал на ваше любопытство.
И поплатился тем, что потерял жену.  

- Скажите нам, о, братья-птицы, -
Заряна руку Влада сжала.  
- В чём тайна здесь и в чём вина царицы? –
Дрожащим голосом спросила, замолчала.

- Скажите нам, мы знать должны.-
Продолжила сестру Светлана.
- Ведь тайну ту скрывать уж нет нужды.
Недаром же судьба упряма.  

- Ваш злейший враг, наш брат родной.
Он тайны чёрной магии познал.
Отец наш, царь страны большой,
Его за это из дому изгнал.

И брат пошёл на нас войной.
Я более войны не видел злей.
Своею силой колдовской,
Он превращал людей всех в полузмей.

До пояса он человек с руками, головой,
А вместо ног – змеиный хвост.
И он, как кобра, держит тело над землёй,
Тем самым сохраняя людям рост.

Золтан войну тогда лишь прекратил,
Когда в стране людей уж не осталось.
Змеиной карой ничего не пощадил,
Ни молодость, ни красоту, ни старость.

Но не пугайтесь их напрасно,
Ведь это люди с добрыми сердцами.
И встреча с ними не опасна.
Они способны быть друзьями. –

За брата старшего продолжил Стас:
- Но у Золтана Упий есть, слуга.
И он страшнее всех во много раз,
Ведь у него змеиная душа.

Золтану он слуга большой.
Способен выполнить любой приказ.
Он может облик принимать любой
И изменяться за день много раз.

Его от человека можно отличить,
Хоть внешне отличить и трудно.
Лишь стоит с ним заговорить,
Язык змеи заметишь, хоть и смутно.

Как будто есть он, а как будто нет.
Он движется стремительно и броско.
Не оставляя за собою след,
Но зоркий глаз его заметит просто.

Ещё он в зеркале не отражается,
И в темноте его ты не найдёшь.
Сгорая, в пепел превращается,
Когда его ты имя назовешь.

Судьбу свою благодарите,
За то, что стрелы вы в руках держали.
И, если б не было их, то простите,
Но вы давно бы мертвыми лежали.  

- Так что нам жизнь с сестрой спасло?
В чём тайна этих стрел? Скажите.
Мы просим тайны отворить окно,
Коль нашей жизнью дорожите. –

На миг Заряня задрожала.
И этой сладостью своей,
С такою силой сердце Влада сжала.
И понял он, что жизнь его лишь в ней.

И Влад с собой не совладал.
В Заряне тотчас подошёл,
Её обнял, к груди прижал,
И понял, что любовь нашёл.

Она в объятьях задрожала,
Не в силах ласке дать ответ.
Лишь по щеке слеза сбежала,
Блестящий оставляя след.

Так мы горды порой бываем,
Но, лишь слеза из глаз сбежит,
Мы гордость эту забываем.
Глядишь, и голос уж дрожит.

Заряна вмиг в себя пришла,
И их объятий вырвалась в смущенье.
И с гордым видом в угол отошла,
А сердце всё пылало в восхищенье.

И Влад, заметив это, улыбнулся.
Его притягивало к ней.
Но тотчас, же на брата оглянулся,
Чтоб не смущать её улыбкою своей.

Стас со Светланой рядышком стояли.
Меж ними были и согласие и лад.
Друг друга слушая, других не замечали.
И их согласью удивился Влад.

- Хотите тайну вы узнать? –
Влад вновь к Заряне обернулся.
- Ну, для чего? Должны мы знать.
Ведь вы слабы! – Он усмехнулся.

Усмешка эта. Как кинжал,
Заряне сердце вмиг пронзила.
Хоть взгляд её огнём пылал,
но голосом спокойным возразила.

- Мы виноваты, спору нет,
Перед землёю нашей, пред отцом.
И я прошу вас дать ответ,
С каким бы ни был он концом.  

- Ну, что ж, я вынужден сказать,
Что ждёт судьба вас не простая.
Итак, на свете стрел всего лишь пять.
В них скрыта сила колдовская.

Они способны в пепел превратить
любого человека, зверя, птицу.
Но и способны жизнь тем сохранить,
Кто их воткнёт себе в петлицу.

Не расставайтесь с ними – мой совет.
Кто б их не попросил отдать,
Иначе вам не избежать тех бед,
Которые придётся испытать.

Ещё я должен вам сказать.
В плену Золтана ваша матушка родная.
Лишь смерть его вернёт вам мать,
Иначе же надежда не большая.  

- Пусть так, но отыщу я мать свою,
Преграды все в пути разрушу.
Светлана, клятву я даю
И эту клятву не нарушу!  

- Зачем меня ты обижаешь? –
К сестре и Владу подошла Светлана.
- Ведь я упряма, ты же знаешь,
И от тебя на шаг не отставала.

Сестра, тебе одно скажу,
Что за тобой пойду повсюду.
И клятву в том тебе даю!
Подмогою во всем я буду.  

- Рассчитывайте также и на нас. –
Стас и Владом головы склонили.
-За то, что Белодон на спас,
Ему мы до сих пор не отплатили.-

- Брат прав,- продолжил Влада Стас,
- Судьба нас четверых свела не зря,
И ночь навеки обручила нас,
Благословила матушка Заря.

- Возьмите эти кольца золотые. –
И братья по кольцу с руки снимают.
- Они волшебные, а не простые.-
Произнеся, их на руку царевнам одевают.

- Но, лишь к губам кольцо вы поднесёте,
Мы вас услышим в тот же миг.
И «милый друг» кольцу произнесёте,
Каким бы ни был голос тих.

Мы прилетим, где б мы ни были.
Пусть будет день, пусть будет ночь,
Лишь только б нас вы не забыли,
И мы в беде сумеем вам помочь.  

- Нам вас забыть никак нельзя. –
Заряна Влада прервала.
- Нас обручила мать-заря не зря. –
И жгучий взгляд в смущенье отвела.

От этих тихих слов любимой
у Влада сердце всколыхнулось вновь.
В груди забилось с новой силой,
Ведь в сердце родилась любовь.

А за окном уж начало светлеть,
Хоть до восхода солнца далеко.
И молвил Влад: - Пора лететь,
Хоть расставаться с вами нелегко.  

- Но для чего нам расставаться,
Ведь нам с сестрою не заснуть?
Не лучше ль с нами вам остаться,
И вместе собираться в путь?  

- Увы, но это очень сложно.-
Чуть с грустью произносит Стас.
-Нам днём летать по небу не возможно,
И только ночью можно видеть нас.

Ночь перьев красоту собой скрывает
и от людей нас защищает.
А день скрываться заставляет
И для людей на нас охоту открывает.  

- Тогда летите же скорей! -
Произнесла Светлана окна, отворяя.
- О, Боже, сбереги их от людей,
Душа, которых чёрная и злая! -

В окно проник свет утренней зарницы.
Огни свечей потухли на ветру.
Раздались взмахи крыльев птиц
и унеслись в ночную тишину.

Царевны долго у окна стояли,
Надеясь в небе вновь заметить птиц.
И для того свечей не зажигали,
Чтоб скрыть слезинки у ресниц.

Часть 6.

А время летит быстрокрылою птицей,
Стремится к весёлому знойному лету.
От дома уводит Заряну с сестрицей.
И вот уже месяц их водит по свету.

Царевны недолго сбирались в дорогу.
Помог в этом сёстрам весёлый их шут.
Свечу на прощанье поставили Богу,
И в ночь из дворца вывел их Баламут.

А сам во дворце с Белодоном остался,
И счастлив был тем, что царевнам помог.
Но к вечеру сам Белодону признался.
А царь, всё узнав, в тот же день занемог.

Царевны, меж тем, далеко уж от дому,
Не зная, что в доме тоска и печаль.
В крестьянской одежде, в платке по-простому,
Уходят с надеждой в неведому даль.

Но, кто в пути им не встречался,
Где царствует Золтан, никто не знал.
Плечами пожимая, извинялся
и дальше в путь-дорогу провожал.

Судьба царевен будто бы хранила.
Золтана стрелы охраняли их в пути.
Ну, а природа красками манила,
Прекраснее которой не найти.

И вот тропинка в лес их привела.
В лесу – поляна, на поляне – дом.
Цветами дивными она цвела
и окружала домик весь кругом.

В дом красив. Карниз высок,
Крыльцо большое, ставенки резные.
И из трубы чуть виден был дымок,
Должно быть, люди жили в нём простые.

Облюбовав крыльцо, петух цветной,
По половицам чинно выступал.
И на ступеньках чёрный кот большой,
Его, не замечая, тихо спалю

- Сестра, мы в рай с тобой попали.
Не будем больше по лесу ходить.
Здесь отдохнём, ведь мы устали,
Хоть жаль ногой цветы губить.  

Заряна молвила. Цветы вмиг расступились,
И тропка узкая легла между цветов.
Царевны, это видя, удивились.
Светлана говорит: - А вот и путь готов.

Но, лишь они на тропочку вступили,
Звон колокольчика откуда-то возник.
И тотчас сёстры у крылечка очутились,
А за спиной трапа исчезла вмиг.

- Должно быть всё это – неведомая сила,
Или какой-то всемогущий маг.
Тропинка, что к себе манила,
Длиной оказалась в шаг.  

- Поэтому не стоит торопиться,
И слепо верить чудесам.-
Заряна говорит. - Согласна ты, сестрица,
И надо быть поосторожней нам.  

- Какой красивый петушок? –
С восторгом вскрикнула Светлана.
- И шпоры есть и алый гребешок.
Смотри же на него, Заряна! –

Заряна к котику подходит,
В согласии сестре кивая,
По шерсти нежною рукой проводит,
А кот на ласку ей не отвечает.

- На небе уж вечерняя зарница,
А петушок цветной молчит.
Так почему скажи, сестрица,
Он след закату не кричит?  

- Ответ не знаю я, Светлана.
Мне не понятно, в чём секрет.
Заката светом залита поляна,
А радости, тепла здесь нет.

А так хотелось, что бы здесь
кругом звенело птичье пенье.
И, чтобы дом был полон весь
Добра, тепла, души, веселья.

Чтоб крик весёлый петушка,
Гонял по небу солнышко златое!
И, чтоб мурлыканье кота-пушка,
На радость людям был, а не на горе!  

И лишь Заряна всё произнесла,
Поляна будто бы проснулась,
И птичьим пеньем ожила,
И тёплым ветром колыхнулась.

И, крылья, распахнув, петух цветной
с закатом трелью распрощался.
И чёрный кот, расправив хвост трубой,
У ног царевен уж ласкался.

Заряна на минуту онемела,
С надеждой посмотрела на Светлану.
- Всё изменилось так, как я хотела,
И не узнать сейчас поляну.  

- Здесь красота сейчас кругом,
Но всё ж хочу я так, Заряна.
Чтоб яблони весь окружили дом,
И краше стала бы поляна. –

Вдруг из земли росточки появились,
И быстро стали в дерева расти.
И на ветвях цветы и листья распустились.
И красота такая, глаз не отвести!

И с восхищением Заряна говорит:
-Что мы не пожелаем, всё готово!
Но кто здесь чудеса творит?
Быть может чародей – хозяин дома?  

- Давай же в дом с тобой войдём,
И дверь тихонько отопрём.
Возможно, отдых в нём найдём.
Пусть будет нам уютно в нём!  

И снова чудо! Двери отворились.
За ними горница видна.
И снова сёстры удивились.
Волшебным светом вся она озарена.

Царевны в горницу вошли,
В светлицу двери отворили.
Они туда вдвоём прошли,
И в изумленье вдруг остановились.

В светлице – стол, скамьи резные.
И скатерть на столе сияет белизной.
Вся печь в углу и стены расписные.
Узор затейливо волшебный, не простой.

Царевны всё кругом порасмотрели.
Таким богатствам подивились.
И, лишь за стол дубовый сели,
Как тотчас угощенья появились.

Поднос большой с дымящими блинами.
Горшочёк глиняный с тушёными грибами.
Гусь жареный, индейка с овощами.
И ваза с всевозможными сластями.

Квас клюквенный. Вишнёвая настойка.
Дымящий чая самовар и пироги.
Светлана молвила: - Зачем же столько?
В ответ Заряна: - Гости дороги!

С тобой нам надо угощения откушать,
Хоть жаль, что здесь хозяев нет.
Их речь хотелось бы послушать,
И на вопросы получить ответ.  

А за окном малиновки им пели,
И соловьи свою божественную трель.
Сестрицы ждать уж больше не хотели,
И приступили к трапезе своей.

Светлана кушает и смотрит на сестрицу.
- Каких хозяев хочешь ты?
Старушку, старичка иль молоду девицу?
А может быть орла – хозяина мечты?  

- Нет не орла. - Заряна отвечает.
Сама же вспыхнула и стала так пригожа.
- Пускай старушка нас встречает.
И, что бы была на нянюшку похожа.  

Вдруг дверь в светлицу отворилась,
И входит нянюшка с корзиною в руках.
Увидела сестёр и удивилась.
- Давно же у меня ни был никто в гостях.

Я рада Вам, красавицы сестрицы!
Ну, как Вам наше угощенье?
А вот и кринка ключевой водицы,
И вкус её достоин восхищенья. –

Царевны тут же с лавки встали,
Корзину до стола старушке донесли.
Затем ей до земли поклон отдали.
И, руку к сердцу поднося, произнесли:

- За угощенье благодарны  Вам.
Мы отдохнули здесь от длинного пути.
Тепло, уютно было нам,
Но уже пора идти.  

- Не торопитесь, ночь помощник злой.
Мудрее всё же утро, а не ночь.
Беда, какая унесла у вас покой?
Поведайте, ведь Я смогу помочь.

Сестрица посмотрели друг на друга.
Заряна ей даёт ответ.
- Гам дороги и помощь, и услуга,
И столь мудрёный опытный совет.  

И ей сестрицы рассказала
Историю свою от радостей до бед.
Вопросов много ей позадавали,
С надеждой получить на них ответ.

- Беда у вас большая, я не спорю.-
Прослушав всё, старушка говорит.
- Но все, же помогу я горю,
А за добро вас Бог благословит.

Ну, а сейчас пора пришла
с дороги всем нам отдохнуть.
Луна на небо уж давно взошла,
И приглашает в сонный путь.

Постель для вас уже готова.
И кот-мурлыка колыбельную споёт.
А завтра день наступит снова,
Ответы на вопросы принесёт.

Красавицы послушались старушки
И согласились на полатях отдохнуть.
И, лишь коснулись головой подушки,
Как тотчас же смогли уснуть.

Старушка на сестёр взглянула,
С улыбкою к окошку подошла.
Окошко створки распахнула
и от него немного отошла.

В окно две птицы вмиг влетели,
И по светлице закружились.
Кружась на пол спокойно сели
И тотчас в молодцев оборотились.

- Но кто сюда нас вызвал, Стас?-
Спросил один другого, удивляясь.
- Царевны спят, не думая о нас.
И спят так сладко, улыбаясь.

- Сюда вас вызвала мечта.  
Старушка, отвечая, к ним подходит.
- Ведь домик мой волшебный неспроста.
И каждый здесь мечту свою находит.

Царевны очень любят вас,
Хотя пытались это скрыть.
И, что зовут вас Влад и Стас,
Но от меня мечту не утаить.

- Спасибо, матушка-желанье,
Вы радость подарили, нам двоим.
Спасибо за приятное признанье,
Ещё за то, что здесь стоим.

- Спасибо, братья, вам, что поклонились.
Старушка им с улыбкой говорит.
- Мне уваженье оказать не поленились.
Ну, а в глазах тревоги огонёк горит?

Пуская вас, братья не тревожит,
Что вы оставили свой пост.
Волшебный домик вам поможет.
Ответ на ваши мысли прост.

Рукою до стены дотронулась она.
И братья снова удивились.
Зеркальной стала вмиг стена,
И в ней два брата отразились.

Старушка молвила: - Стена, отдай!
Всё, что в себе отобразить сумела,
И в мир иной их передай,
И силу жизни в них всели умело!  

И отделились от стены отображенья.
И вновь восстановилась вмиг она.
И сходство их достойно восхищенья.
Жизнь подарила им стена!

Но вдруг отображенья изменились.
Пригнулись к полу, в птиц преобразились.
Лишь звёзды-зеркала в глазах светились.
С собою сходством, братья удивились.

- Они вас на посту сумеют заменить. –
Старушка говорит: - Летите птицы.
Хоть трудно вас от братьев отличить,
Но возвращайтесь к утренней зарнице.  

Взлетели птицы, за окошком скрылись.
А за окном темным-темно.
И в темноте две птицы растворились.
За ними тотчас же закрылось и окно.

- Вы, братья, сестрам расскажите
Золтана тайну в эту ночь.
С царевнами вопросы все решите,
А утром им сумею я помочь.

Но знайте, вы для них лишь сон.
Прекрасный сон мечты, по их желанью.
А поутру, как облако, исчезнет он,
Оставив место лишь воспоминанью.

Так к ним старушка обратилась
и подвела к полатям, где царевны спали.
Сама же отошла и растворилась,
Но это братья уж не увидали.

Влад до руки Заряны дотронулся.
Она глаза открыла и не удивилась.
Он ей спокойно улыбнулся,
И тут Заряна будто раздвоилась.

Одна Заряна продолжала спать.
Вторая же проснулась, быстро встала.
Кто в них реальная, не указать.
Хозяйка видно их не зря предупреждала.

- Мечтала я, чтоб ты приснился.-
Заряна вслух произнесла.
- Сбылась мечта, ведь ты явился.
И Влада за руку взяла.

Он не почувствовал её прикосновенья.
И понял, не Заряна перед ним была.
Душа её, как легкое виденье,
А оболочка гордости, спала.

- С минуты нашего прощанья,
Я вновь надеждою живу,
Что миг любовного свиданья,
Настанет иль во сне, иль наяву.

Быть может, говорю я не понятно,
Но в сердце у меня живёт любовь.
Сейчас мы спим и мне приятно
к твоей груди прижаться вновь.

Молчишь?! И мне не отвечаешь,
Но душу от души не утаить.
Зачем, мой друг, ты от меня скрываешь
Любовь свою, что в сердце ты хранишь?  

- Скрывать любовь, причины нет.
Она день на день всё сильней. –
Заряну обнимая, Влад даёт ответ.
- Нет на земле тебя милей! –

И засветилась вмиг у девушки душа,
И их объятия слились при этом.
Слились, их губы в поцелуе, не дыша.
И всё вокруг сияло дивным светом.

Стас и Светлана у окошечка стояли.
Вели беседу тихо не спеша.
Друг друга слушали, других не замечали.
Светланы золотом  светилася душа.

Проходит час, другой проходит,
А братья, видно, всё забыли.
Хоть от сестёр они и не отходят,
А тайну стрел им так и не открыли.

Лишь в три часа Влад вспомнил вдруг,
Зачем он в сон сестёр проникнул.
Прочь отогнав любви недуг,
Он брата бережно окликнул.

- Любимый брат, нам надо торопиться
и тайну стрел Золтана рассказать.
Ведь скоро двойники должны вернуться
и нас с тобою надо улетать.

В стране любви мы все забылись,
Меж тем беда нас четверых связала.
С ним соглашаясь, сестры устыдились.
И старшая сестра в ответ сказала:

- Какую тайну вы скрываете от нас?
Мы думали, что всё уже узнали.
И, если не окончен ваш рассказ,
Мы требуем, чтоб вы нам рассказали.  

Влад улыбнулся ей в ответ.
Любил он лишь её такую.
- Ну, что ж поведаем секрет,
Откроем тайну вам большую.

Стрел у Золтана только пять.
А тайна в том, что в них Золтана смерть.
С них глаз он не велел спускать
и в ларь волшебный запереть.

Чтоб над Золтаном власть иметь,
Двух ваших стрел, увы, так мало!
И надо нам всем четверым суметь,
Добыть оставшиеся стрелы у Золтана.

Но это трудная задача.
Вы помощь у хозяйки попросите,
Ведь вам сопутствует удача.
И помощь всей душой примите.

Золтан и смерть сумел перехитрить.
И, разделив, её на пять частей,
В пять стрел по части скрыть,
Чтоб жизнь его была б других длинней.

Золтан погибнет в то мгновенье,
Когда пять стрел в него войдут
одна в одну без промедленья.
И токи жизни в нём замрут.

Когда к Золтану во дворец войдёте,
То пусть царевны, вас глаза не подведут.
В нём красоту и роскошь вы найдёте,
Но от беды вас стрелы сберегут.

Там всё отравлено, фальшиво, ложно,
Изменчиво, что не заметит глаз.
В тех тайнах разобраться сложно,
Но это не опасно всё для вас.

Лишь стрелы от себя не открепляйте,
Кто б ни просил. Иначе быть беде.
Да и про Упия не забывайте.
Он будет на пути у вас везде.

Пора настала нам проститься.
И на прощанье мы хотим сказать,
Что вновь желаем вам присниться
И каждой ночью в гости прилетать.  

- И мы всем сердцем этого хотим. –
Душа Светланы молвила и засветилась.
- Да и за помощь вас благодарим. –
Душу Заряны со Светланой согласилась.

Вдруг в комнату хозяйка входит,
К царевнам не замеченной подходит.
Волшебной силою от братьев их отводит
и вновь в свои тела заводит.

И в тот же миг орлы в окно влетели
и, сделав круг, на лавку опустились.
Глаза, как зеркала, блестели,
и оперения огнём светились.

- Вам в путь пора. Рассвет уж настаёт,
Но знайте, здесь вас сёстры ждут.
И, лишь мечта их вновь вас позовёт,
Орлы зеркальные на помощь вновь придут.

Лишь только вымолвить успела,
Орлы зеркальные исчезли без следа.
- Но от себя сказать бы я хотела.
Мой дом для Вас открыл всегда.  

Старушке братья в пояс поклонились.
- Мы не забудем доброты твоей. –
Сказав. Они в орлов оборотились
и за окном исчезли в сумерках очей.

Часть 7.

Под утро птичьи голоса,
Слились в едином птичьем пенье.
Исчезла на полях роса,
Исчезло у сестёр и сновиденье.

Их разбудили котик с петушком.
Сестрицы радостные встали.
Умылись, причесались гребешком,
И сны свои хозяйке рассказали.

Хозяйка к завтраку их пригласила,
За стол дубовый усадила.
Блинами с мёдом угостила.
Уму и разуму учила.

- К Золтану во дворец войти,
Возможно, невидимкой только.
А, чтоб волшебный ларь найти,
Нужна вам сонная настойка.

Ну, а теперь смекалку проявите.
Желанье надо, чтоб творить.
Настойку сонную вы здесь найдите
и головной убор, чтоб невидимкой быть.

Заряна всю светлицу осмотрела
и со стола кувшин с водой взяла.
- Нашла я то, чего хотела. –
С улыбкой вслух произнесла.

- На свете нет чудеснее водицы ключевой,
и вкус её никто не позабудет.
Она несёт с собой прохладу и покой,
Так пусть она настойкой сонной будет! –

С сестрой Светлана тут же согласилась.
И в тот же миг вода озолотилась,
Затем ключом вдруг забурилась,
Через минуту остудилась.

- Где ж головной убор невидимый найти?  
Сама себя спросила вслух Светлана.
- Быть может на поляну нам пойти,
Быть может, там найдём, Заряна?  

Сказала так и вышла из светлицы.
За ней Заряна и хозяйка поспешили.
Природа их встречала пеньем птицы,
А краски лета голову кружили.

Но, лишь сошла с крыльца Светлана,
Чудесный аромат её остановил.
Казалось, им пронизана поляна.
И лёгким облаком он по поляне плыл.

- Так это яблони мои цветут!
И аромат у них чарующий, сестрица.
Они под крону в тень свою зовут,
Чтоб нежною прохладой насладиться. –

Светлана подошла, под ветки встала.
А веточка венком чело ей обвила.
От этого она ещё прекрасней стала.
От восхищения Заряна обмерла.

- В венке из бело-розовых цветов
Ты так красива, милая сестрица.
А в аромате сладостных духов
Ты, как волшебная цветочная царица. –

Светлана косы расплетает
и ленты голубые с них снимает.
Затем от дерева две ветки открепляет
и в два веночка их сгибает.

Своими лентами веночки обвязала
к хозяйке и Заряне с ними подошла.
Один Заряне отдала и тут сказала:
- Я головной убор невидимый нашла.

Я так хочу, что бы веночки эти,
Все свойства невидимок бы имели,
Чтоб не было б преграды им на свете,
Чтоб мы в них матушку найти сумели! –

И вдруг веночки засветились,
и ленточки у них озолотились.
Из рук царевен поднялись и закружились,
и тихо на чело к ним опустились.

Царевны в тот же миг пропали,
Лишь лёгкий смех их по поляне плыл.
Как видно в прятки заиграли.
Весёлый нрав, девичий пыл.

Навеселились и к хозяйке подошли
и по земли ей в пояс поклонились.
- В твоём лице тепло и ласку мы нашли.
И в этом доме будто заново родились.

Для нас ты матушкой второю стала,
Но к матушке родной душа стремиться.
И сердцем чувствуем, пора настала
Идти и нам с тобой проститься.  

- Не стоит вам, сестрицы, торопиться.-
Хозяйка отвечает им в ответ.
- Вмиг у Золтана можно очутиться,
Но прежде мой послушайте совет.

Не забывайте, что Золтан слугу имеет.
А Упий хитрый и коварный враг.
И я боюсь. Он вас перехитрить сумеет,
Или обмануть. На это он мастак.

Любого человека двойником оборотиться.
И кто реальный, сразу не поймёшь.
Но он сгорит и в пепел превратиться,
Лишь имя вслух его произнесёшь.

Ещё про зеркала не забывайте.
Они реальность вашу отразят.
И две стрелы свои оберегайте,
Вам жизни они лишь сохранят.

Ещё волшебный дар хочу я подарить.
Лишь вы вокруг себя направо прокрутитесь
и скажите то место, где хотите быть,
Как тот час же на месте очутитесь.

Но знайте то, что лишь пять раз,
Воспользоваться этим даром можно.
Прощайте! И запомните наказ –
В любой беде найти друзей не сложно. –

Сестрицы до земли ей поклонились.
С котом и петушком простились.
Вокруг себя направо прокрутились
и тот час будто растворились.

Часть 8.

Миг ожидания проходит, наконец.
И видят сестры пред собою
Огромный голубой дворец
за белой каменной стеною.

По верху стен зубцы посеребрённые,
Узор затейливый из камушков цветных.
На крышах башен пики золочёные.
На башнях стража в латах золотых.

А у стены нет ни конца, ни края,
Ни входа нет, ни малого оконца.
Вокруг пустыня жёлтая такая,
Сияет под лучами бела-солнца.

Сестрицы вдоль стены прошли,
А солнце жаркое и светит высоко,
Но дверь, ворота так и не нашли.
И видно это будет нелегко.

- Ну, как нам быть, сестрица дорогая?
Как во дворец с тобой пройти?
Задача эта не простая
и надо нам ответ найти.

Заряна молвила и нежною рукою
на стену тихо оперлась.
- Какие же мы глупые с тобою!-
Сказала вдруг сестре, смеясь.

- Веночек бело-розовых цветов,
Поможет нас с тобой, сестрица.
Оденем мы его и путь готов.
Преграда перед нами раствориться.

А, чтобы нам с тобой не потеряться,
Дай руку мне свою, сестрица,
И поклянись со мной не разлучаться.
А Бог поможет нас в пути не заблудиться.  

Сестрицы за руку взялись,
Веночки на чело одели.
Друг другу в помощь поклялись.
И стену, как туман, преодолели.

И что же сестры видят пред собой?
Большой из золота фонтан
с прохладною, но не живой водой.
И сад вокруг, похожий на обман.

- Как видно, сад здесь не простой. –
Заряне говорит сестрица.
- Хоть мы нашли фонтан с водой,
Но той воды нельзя напиться.

Как будто ветер дальних стран,
С собой мороз сюда занёс.
Хрустальных брызг большой фонтан,
Во всём великолепии замёрз!  

- Но посмотри сюда, сестрица!  
Заряна тут же ужаснулась.
- В своём полёте замерла и птица!-
К ней подошла и до крыла коснулась.

- Согласна я, что сад здесь не простой.
В нём ни души, ни жизни нет.
Пронизан он смертельною тоской.
Но кто на жизнь в нём наложил запрет?!  

Но, что за странное шипенье,
Потоком ветра принесло.
По саду серое виденье,
Как привидение, плыло.

В тугой спирали хвост змеи,
Несло своё, как кобра, тело.
Хоть было всё ж оно в дали,
Но у сестёр в сердцах похолодело.

Узнали Упия они,
И вмиг слились в объятиях друг друга.
И то, что глазу не были видны,
Забыли разом всё с испуга.

Меж тем он к сёстрам приближался,
Качаясь медленно в движенье.
И возле них на миг не задержался,
Тем самым принося им облегченье.

Лишь скрылся он, Заряна говорит:
- Он не заметил нас с тобой, Светлана.
Как видно Господь нас хранит,
И можно не бояться нам Золтана. –

Сестрицы странный сад прошли.
Он замок окружал зелёным кругом.
И в стену замка медленно вошли,
Держася за руку друг с другом.

Их замок поразил своею красотой
и силой колдовства, укрытую в вещах.
Дотронешься рукой, и вещь змеёй
тот час согнётся, нагоняя страх.

Лишь руку отведёшь, змея опять
оборотиться нужной вещью вновь.
И снова ложь от правды не узнать.
И снова в жилах стынет кровь.

А в каждой зале слуги у дверей
застыли стражею в соседние покои.
Замком свились хвосты тех змей.
И их страшней никто не видел боле.

Но не боялись их сестрицы.
И храбро шли сквозь запертые двери.
В венце цветов из яблок, нет границы,
Да видеть слуги их бы не сумели.

Они по замку долго шли.
Из залы в залу проходили,
Но ларь волшебный так и не нашли,
Хоть много на пути ларей открыли.

Вдруг двери в залу отворились.
И восемь слуг с хвостами змей
вдоль стен по зале закружились,
Как будто бы искали что-то в ней.

Прошли по зале и ушли,
Как видно не нашли, чего искали.
Сестрицы вслед им стену перешли
и в залу тронную попали.

А зала вся освещена огнями,
Покрыты стены золотою чешуей.
И стражники с зелёными хвостами
Дугою окружили трон большой.

И на змею похож был этот трон.
Спиральный хвост её – сиденьем был.
А спинка, словно кобры капюшон,
Сиденье трона, как шатёр, укрыл.

Золтан на троне тои сидел
и слушал слуг своих рассказ.
На них он пристально глядел
и, вдруг прервав их, прокричал приказ.

- Хоть под землёй найти, а предоставить
двух этих пташек! Видеть их хочу,
Чтоб к матушке своей отправить!
Иначе кожу с вас спущу!!! –

И слуги поспешили вон уйти.
И шепчет на ухо сестре Заряна:
- С тобой нам надо ближе подойти.
Не бойся же, пошли, Заряна.  

Светлана в ужасе немеет,
Хоть голова, как в пламени горит.
И сделать шаг вперёд не смеет
и шёпотом сестрице говорит.

- Смотри, сестра, там зеркало большое.
От трона, с правой стороны.
Оно поставлено здесь нам на горе.
И опасаться мы его должны.  

- Пусть так, но трусить, не годиться.
Мы слышать разговор должны.
Любое слово может пригодиться.
Известия любые нам нужны.  

Ползала медленно они прошли,
И девушку с подносом увидали.
И к ней неслышно подошли,
И за спину ей тихо встали.

Вдруг к Упию Золтан оборотился.
Тот возле зеркала стоял.
Могильным светом он светился.
Конец хвоста его дрожал.

- Скажи мне, Упий, где ты видел их?
И как они прошли сквозь стену?-
Как видно гнев его затих
И голос тихим стал не в меру.

-Я их не видел, о, Всевышний!
Лишь кожей чувствую. Как, не пойму?
Что здесь средь нас есть кто-то лишний!
И так же там, в твоём саду!  

Золтан спокойно залу осмотрел.
- Коль не найдёшь, тебя я уничтожу!
Вдруг, словно бешенный, взревел:
- Сдеру с тебя чувствительную кожу!  

В испуге девушка поднос роняет.
Кувшин с вином с подноса проливает.
Но это всё Золтан не замечает,
Лишь «гром и молнии» метает.

А девушка, дрожа всем телом,
Присела и поднос взяла.
Случайно, занимаясь делом,
Взглянула в зеркало и обмерла.

Она себя в нём увидала
и девушек двух за своей спиной.
Одна молчать ей приказала,
Другая позвала рукою за собой.

Служанка с удивленьем оглянулась,
Но пустоту нашла лишь за спиной.
Ей в зеркало Заряна улыбнулась
и позвала рукою за собой.

Вдруг кто-то нежною рукою
Тихонько за руку её берёт.
И, смело увлекая за собою,
К двери в стене её ведёт.

Лишь девушки за дверью оказались,
Как тот час же Заряна и Светлана.
Веночки сняли и служанке показались.
И сразу обратилась к ней Заряна.

- Не выдавай нас, милая девица,
А помоги нам осмотреть дворец.
В нём наша матушка томиться
и скрыт волшебных стрел ларец. –

Служанка, ничего не понимая,
В руках поднос, кувшин на нём дрожит.
- Но кто вы? Что за матушка такая? –
Им шёпотом дрожащим говорит.

И ей царевны вся порассказали,
Любовь свою лишь утаили.
И рассказали, как сюда попали.
И помощь у служанки попросили.

Она в ответ им тихо говорит:
- Меня зовите вы Мелиною, сестрицы.
И вам помочь сердечко мне велит.
Отыщем мы ларец и путь к царице.

И нам поможет сам Золтан,
Лишь ночи надо подождать.
Сойдёт с души его обман.
Он правду может сам сказать.

А вы до ночи будь те здесь,
Ведь Упий может вас найти.
Дворец шпионами наполнен весь,
А мне пора уже идти. –

Сказала так и к двери поплыла.
И сердце у сестёр похолодело.
Без ног, с хвостом змеи она была,
И над землёй как будто бы летела.

Часы идут, и ночь уж подошла.
Мелина всё не приходила.
Лишь ровно в полночь к ним она пришла,
И в комнату другую проводила.

Кровать большая в комнате стоит.
И балдахином полностью укрыта.
В светильнике свеча горит.
Всё остальное темнотою скрыто.

Мелина сёстрам тихо говорит:
- Прошу вас, сестры, не пугайтесь.
Возможно, что-то вас и удивит,
Но спящего рукою не касайтесь.

Иначе быть беде большой.
И помните, что вам я говорила.
Ночь снимет зло с души его больной. -
Сказала так и полог отворила.

Сестрицы видят, спит мужчина.
И он кого-то им напоминает.
Большая белая пушистая перина,
По грудь мужчину укрывает.

Мелина к спящему свечу подносит,
Лицо его тихонько освещает.
И шёпотом царевнам произносит:
- Кого он Вам напоминает? и

- Смотри, сестрица,- молвила Заряна,-
Не правда ли, на Влада он похож?
- Да, верно» - Говорит Светлана.
- А в профиль, он на Стаса схож.  

- Не может быть?- Заряна крик сдержала.
Мелина, кто это? Золтан?! –
Её рука, как лист, дрожала.
- Иль всё опять сплошной обман?!  

- Я сей обман раскрою вам тотчас.
Золтана видели вы в тронном зале.
Золтан пред вами спит сейчас,
А вы его, как видно, не узнали?  

- Но  как, же может быть такое,
Что человек один имеет два лица?
А может быть ещё и боле?
А может быть, им нет конца? –

Мелина тихо сёстрам говорит:
- Золтан один, но две души имеет.
Одна в груди его добром горит.
Другая - злом в груди, как пепел тлеет.

И только на ночь злобный дух
из тела этого уходит,
Как облако, как чёрный пух.
Не знаю, где всю ночь он бродит.

И лишь под утро он вернётся,
В Золтана тело вновь войдёт.
И тот час же Золтан проснётся,
В лице измена вмиг произойдёт.

Но вдруг Золтан глаза открыл.
- Но этого нельзя мне допустить!-
Вдруг с жаром он проговорил.
- Я не позволю братьев им убить!-

Золтан тихонько задрожал.
Из глаз его слеза сбежала.
Хоть с силою ладонь он сжал,
Упала слабою она на одеяло.

- Что это? – Молвила Светлана.
Мелина тихо говорит:
- Он каждой ночью так упрямо
Слова лишь эти всё твердит.

Возможно, в них укрыт секрет,
Иль роковая тайна скрыта.
Возможно да, возможно нет,
Но дверь с неё пока закрыта.-

А летом ночи коротки.
Проходят в миг, как ветра дуновенье.
И отблеск утренней зари
Покои осветил в мгновенье.

Мелина вскрикнула, в окно взглянула.
- Поторопитесь невидимкой обернуться.
Могильным ветром уж в окно пахнуло,
И может дух злой возвернуться.

И лучше будет, коли он
Вас в этом не найдёт покое.
Он смертной силой наделён
и может принести вам горе.

Меня уж это не сразит,
Но будьте здесь, чтоб посмотреть,
Как дух лицо Золтана изменит.
И постарайтесь не шуметь.-

Царевны в невидимок обернулись.
Мелина спряталась в тень за кровать.
Минуты в ожидании тянулись,
В томленье, заставляя ждать.

Но тут рассвет, который зарождался,
Дым чёрный вмиг в окне закрыл
и струйкою в окно пробрался.
И до кровати чёрным облаком доплыл.

И видят сестры, как туман,
Золтану в ухо тихо заструился.
И не спеша глаза открыл Золтан.
И взор его как будто изменился.

И ужас охватил сердца сестриц.
Ведь вместо глаз его небесно голубых,
Свет жёлтый лился из его глазниц.
Глазниц огромных, совершенно злых.

Да и черты лица его сменились.
Вся кожа мелкой чешуёй покрылась.
Согнулись брови, губы покривились.
И зеленью вся кожа засветилась.

И тело в тряске задрожало.
- Ох, больно. – Тихо прошептал.
Затем из глаз его слеза сбежала
и он затих. Он снова спал.

Мелина тут к кровати подошла
и тихим шёпотом проговорила.
- Явитесь, сестры, вновь пора пришла,
Ведь в нём заснула злая сила.

Сестрицы появились с ужасом в глазах.
Как видно это их немало поразило.
Светлана, еле подавляя страх,
Заряне шёпотом проговорила.

- Все, правда это, или сниться? –
Светланы голос задрожал.
- Все, правда, милая сестрица.-
Заряны голос еле слышно отвечал.

- Но, что нам делать, как помочь? –
Светлана обняла Заряну.
- С тобой решить мы всё не в мочь.
Давай вернёмся  на поляну.

Мелина, мы сейчас уйдём,
Но ночью мы опять вернёмся.
С собой Золтана братьев приведём,
И в тайне этой разберёмся. –

Мелина с ними согласилась.
И, хоть слезинки на глазах,
С царевнами она простилась,
Уже с улыбкой на устах.

- Судьба поможет вам решение найти.
Я же сердцем чувствую тревогу.
Вам поскорее надобно уйти.
И пусть Господь вам освятит дорогу. –

Мелине сестры в пояс поклонились.
По-родственному с ней простились.
Вокруг себя направо прокрутились
и, как туман в рассвете, растворились.

Вдруг дверь в покои распахнулась.
Могильный холодок по комнате поплыл.
Мелина взглянула на дверь и ужаснулась.
В проёме Упий, словно статуя, застыл.

Часть 9.

Хозяйка встретила сестриц с волненьем,
За стол дубовый усадила.
И, хоть ждала рассказа с нетерпеньем,
Но прежде их обедом накормила.

Покушали сестрицы и хозяйке.
Поведали всё то, что было с ними.
Всё рассказали, без утайки.
И помощи хозяйки попросили.

- Помочь я вам, конечно, рада.
Но прежде я хочу спросить.
Зачем Золтана тайну знать вам надо?
Не лучше ли во сне его убить?  

- И мы желали это во спасенье,
Когда впервые на него смотрели.
Но ночью изменили мы решенье,
Когда стояли у его постели.

Ещё Мелине мы должны помочь,
Ведь это жизнь её, а не потеха.
Нам надо действовать, а не вредить.
И лишь тогда, достигнем мы успеха.  

- Довольна вашим я ответом.
Сейчас вам надо отдохнуть,
Потом я помогу советом
и соберу вас в дальний путь.

Постель для вас уже готова,
А кот-мурлыка колыбельную споёт.
Лишь сон вернёт вам силу снова. –
Хозяйка говоря, к полатям их ведёт.

Сестрицы её противиться не стали
и согласились на полатях отдохнуть.
За эту ночь они устали.
И, лишь легли, смогли заснуть.

А за окном цветёт рассвет,
и птичьи голоса слились в едином пенье,
Но вдруг погас весь белый свет,
В один момент, в одно мгновенье.

И тишина беззвучная пришла,
Лишь листья на ветру шумели.
Окно хозяйка отворила, отошла,
И два орла вмиг в комнату влетели.

Орлы оборотились молодцами.
Вновь зеркало-стена их отразила,
Затем их превратила вновь орлами
и от себя отображенье отделила.

Орлы зеркальные исчезли за окном.
Прошло какое-то мгновенье.
И снова солнца свет кругом,
И снова птичьих голосов веселье.

Гостям хозяйка рассказала
Историю сестёр с начала до донца.
Тем братьев озадачила не мало,
Внесла волненье им в сердца.

- Не знаем, что сказать в ответ. –
С волнением молвил Влад.
- Прошу, хозяйка, дай совет.
Как быть? Золтан нам всё же брат!  

- Припомните, когда Золтан
вдруг изменился, стал другим?
В дождливый день, в жару, в туман?
Быть может, рядом были с ним?

- Я помню этот день прекрасно!
Припомни, брат, наш сад, фонтан.
Была жара, и солнце было ясно.
Гуляли мы, с нами был Золтан.

Устав от молодого рвенья,
В тени деревьев мы решили отдохнуть.
Присели, будто на мгновенье,
Но не замедлили уснуть.  

- Я вспомнил! – Брата Стас прервал.
- Мне страшный сон тогда приснился.
Во сне Золтана я видал,
И он так страшно изменился.

Его я видел в чешуе.
Из глаза левого слеза струилась,
Что даже жутко стало мне.
К тому же чешуя светилась.

Зелёным мертвенным огнём.
Должно быть, я от этого проснулся.
Но перемены не нашёл я в нём,
И с облегченьем усмехнулся.  

- И я проснулся в тот момент,
И видел, как ты на него смотрел.  
Влад брату младшему даёт ответ.
- Но вмешиваться не хотел.

Меня в тот миг другое поразило!
Какая тишина вокруг была!
Как будто всё природе злая сила,
Велела умереть. Она и умерла.

В своём стремительном движенье,
Застыли звери, птицы и фонтан.
Не мог найти тому я объясненья.
Всё было так похоже на обман.

Но не обман, то был, реальность злая.  
Чуть помолчав, Влад продолжал.
- Я чувствовал, беда большая
Нас ждёт, но вот когда, не знал.

И с той минуты, с того дня
Золтан проснулся будто бы другим.
Она начал избегать и брата, и меня.
И мы уж редко были вместе с ним.

А через год мы все узнали,
Что наш Золтан стал колдуном,
Но этого тогда мы не признали.
Покуда он не стал врагом.

- Историю я вашу знаю. –
Хозяйка за собой их повела.
- А тайну сердца угадаю. –
С улыбкою к царевнам подвела.

И молвил Влад: - Чего скрывать?
Любовь из сердца не изжить.
Наш долг во всём им помогать.
И их отцу мы рады услужить.  

- Тогда сестёр вам надо разбудить,
Чтоб эту тайну и они узнали.
Но только душу можно пробудить,
Ведь снова вас они во сне позвали. –

Два брата до сестёр коснулись.
Царевны тут же раздвоились.
И только души их проснулись
и вновь от тела отделились.

И снова страстные признанья,
И радость вновь в душе не утаить.
И лишь у братьев горечь от свиданья,
Они желали не во сне к ним приходить.

Минуты первой радости прошли.
Хозяйка говорит: - Пора и дело знать.
Ведь не затем же вы сюда пришли,
Чтобы от счастья в облаках витать?

Золтана тайну вы узнать хотите?  
- Хотим!- Тотчас услышала в ответ.
- Тогда на стену эту посмотрите.
В неё отразится прошлого рассвет.

И вот стена, покорная приказу,
Сияньем радуги вся расцвела.
Затем, как новь, вмиг почернела сразу
и вдруг изображение дала.

И видят все: сад и фонтан.
В нём жизнь идёт, вода струится.
Играют в мяч Стас, Влад, Золтан.
У братьев радостью сияют лица.

Они играют, шутят меж собой.
Золтан смеётся. Всё прекрасно!
Ни что не нарушает их покой.
Да и природа, будто не опасна.

Устали братья и решили отдохнуть
в тени терновника без промедленья.
Легли и не замедлили уснуть.
И снова нет в природе опасенья.

Прошла минута в нетерпенье.
И видят братья, что Золтан проснулся.
Нахмурил брови, как в недоуменье,
На спящих братьев обернулся.

А Влад и Стас услышали шипенье.
Глядят, а из терновника, им целясь в грудь,
Два чёрных змея, смерти провиденье,
Спускались медленно, не изменяя путь.

Застыв от страшного виденья,
Все, затаив дыханье, наблюдали.
И видят, как Золтан без промедленья,
С груди снимает склянку со словами.

- Вы кровью братьев жаждите напиться?
Но этого нельзя мне допустить!
И, что в судьбе не суждено случиться,
Пока я жив, вам братьев не убить!-

В ладонь святой воды он выливает,
К двум змеям медленно подносит.
Святой водой их окропляет,
И, как молитву, произносит:

- Вода святая, помоги!
и эту нечисть схорони в земле!
А братьям родным жизнь убереги
на радость матушке, отцу и мне! –

И змеи в тот же миг сгорели.
Земля их поглотила прах.
Лишь дым огня струился еле-еле,
И исчезал, затерянный в кустах.

- Смотрите, братья, там ещё змея!
Она спускается и метится в Золтана!
Нет, не змея, а чёрная струя! –
Вскричала в ужасе Светлана.

Золтан её не замечает.
Он радовался братьев избавленью.
- Брат, оглянись!!! – Стас прокричал.
Но всё подвластно провиденью.

Не в силах помешать струе.
Стас яростно кулак сжимает.
Уж, что начертано в судьбе
не изменишь, никто не помешает.

Струя спокойно до земли спустилась,
К Золтану незаметно доплыла.
И в ухо левое ему вдруг заструилась
и в нём исчезла, будто не была.

Он застонал, на землю пал
и тихо прошептал: - Как больно мне.-
Ладонь в кулак он с силой сжал
и с силою ударил по земле.

И в тот же миг природа замерла
в своём стремительном движенье.
Застыли звери, птицы и трава
от ветра в сладостном круженье.

Но, что случилось вдруг с Золтаном?
Он весь покрылся чешуёй.
Она светилась мертвенным туманом,
А сам он приподнялся над землёй.

Лицо его змеиной маской стало.
Глаза открылись и светились желтизной.
Прошла минута – всё пропало,
Он снова стал самим собой.

Ещё мгновенье и изображенье,
белея, исчезает со стены.
Но все ещё во власти воображенья
Молчат, не нарушают тишины.

Вдруг братья, словно по приказу,
Обнялись крепко. Голову склонили.
И вслух сказали оба сразу:
- Так вот что, брат, с тобой мы натворили!

Ведь нас Золтан предупреждал,
Чтоб у терновника мы не ложились спать.-
У Влада голос чуть дрожал.
- Иначе нам беды не избежать.

Мы были молоды и беззаботны,
И голос разума у нас молчал.  
- Да и друг другу были не покорны.-
Стас брату тихо отвечал.

- Любой болезни есть леченье.
Оно и избавление сулит.
Зачем впадаться в огорченья? –
Душа Заряны говорит.

- Не лучше ль нам к тому придти,
Чтоб жизнь Золтану сохранить,
И нашу матушку найти.
И никому вреда не причинить? –

От этой мысли все, как по приказу,
К хозяйке вмиг они оборотились.
И снова вместе хором сразу,
К хозяйке с просьбой обратились.

- Хозяйка, помоги советом.
Скажи, возможно, это или нет?!  
- Я помогу таким ответом.
Возможно да, возможно нет.

Не ясно, что в нём победило.
Добро души его родной,
Или другая злая сила
Души обманной, чёрной, злой.

И, если победило зло,
То будет всё, как по пророку.
Когда пять стрел войдут в него,
Умрёт он всё же раньше сроку.

Но, если в нём добро сильней,
Пусть даже ночью, во сне глубоком.
В нём зло умрёт от стрел смертей,
Добро воскреснет дивным роком.  

У братьев вспыхнула надежда,
С которою тягаться не посмей.
- Коль так, то наша миссия успешна!
Мы верим, в нём добро сильней!  

- Ваш выбор сделан, что ж прекрасно.-
Хозяйка им даёт ответ.
- Но ваша миссия опасна.
Послушайте вы мой совет.

Пока царевны стрелы не найдут,
Вы встречи с братом не ищите.
Но, лишь они на помощь позовут,
То эту помощь окажите.

И знайте, что добро сильней.
И Бог поможет вам в стремленье,
Когда нет злобы в сердце на людей,
И силы злой в безудержном отмщенье.  

- Откуда же берётся эта сила? –
Хозяйку с жаром Стас спросил.
- Та сила, что Золтана поразила,
Да так, что белый свет не мил.

- Родить не трудно, победить трудней.
Она невидима, таится с глаз.
Она рождается среди людей
в поступках, мыслях, милый Стас.

Сначала, слабая она.
В тщедушном сердце обитает.
Но вот она огромна и страшна
и сердца нового огромного желает.

Вода святая – ей граница.
Золтан об этом видно знал.
За ваши сердца он сумел сразиться,
Но жертвой третьей силы стал.

Но вот зарница уж ночная.
И вам пришла пора проститься. –
Хозяйка молчит, окна открывая.
- И в путь-дорогу снарядиться….

Когда хозяйка с сёстрами прощалась,
Благодаря усердию и Богу.
С такою речью обращалась,
Напутствовала их в дорогу.

- Возьмите белый мой платок.
Он вам уж скоро может пригодиться.
Мелина, как обрезанный цветок,
Давно в темнице каменной томится.

Платок волшебный, не простой.
И поможет вам её спасти.
Но знайте, этой ночью, не другой,
Вами стрелы надобно найти….

Часть 10.

Пробило полночь, а сестрицы
В дворцовом лабиринте всё блуждают.
Дверь не найдут Мелининой темницы,
Минуты драгоценные теряют.

Лишь в подземелие глубоком,
Когда её преграду перешли.
В одном углу её далёком
Мелину всё ж они нашли.

Она на лавке каменной лежала,
Не шелохнувшись, словно умерла.
Хотя тихонечко дышала,
Но, словно снег, холодною была.

- Как разбудить её, Заряна?
Минута каждая для нас важна.
С волнением промолвила Светлана.
- Как не буди, всё спит она!

Светлана за руку её берёт,
Рука её дрожит от нетерпенья.
Затем за плечи с силою трясёт.
Мелина спит без пробужденья.

- Хозяйка нам дала платок.
Вновь шёпотом промолвила Светлана.
- Быть может в нём какой-то толк?
Достань его скорей, Заряна!  

Платок Заряна достаёт
и тотчас им Мелину укрывает.
С надеждой за руку её берёт
и тут Мелина оживает.

Она царевен увидала
и, со слезами на глазах,
Про всё им тотчас рассказала.
Поведала, какой узнала страх.

- Лишь вы покинули меня,
в опочивальне Упий появился.
Меня он окружил кольцом огня,
И разум мой тут помутился.

Я не хочу, а говорю ему,
Кто был со мной и что я показала.
И, как всё вышло, не пойму?
Ему я вся в тот миг сказала.  

- Не стоит волноваться так.-
Заряна обняла Мелину.
- Хоть дело вовсе не пустяк,
И всё ж держи прямее спину!

Теперь нас трое. Против одного.  
- Нет пятеро. – Добавила Светлана.
- И будет зло побеждено добром,
Без всякого обмана.

Не надо Упия бояться,
Важней к Золтану вовремя прийти.
Ведь в эту ночь нам надо постараться
Оставшиеся три стрелы найти.  

К Мелине сёстры подошли,
Её обняли и венки одели.
И невидимкою преграды все прошли,
Минуя все замки и двери.

И вот они в покоях у Золтана.
Мелина подошла к нему, спросила.
- Ответь, Золтан, нам без обмана.
Где стрела скрыты, в чём их сила?  

Она чуть слышно говорила,
Почти с мольбой его спросила.
И вновь вопрос свой повторила,
Как велика любви в ней сила!

И вдруг Золтан глаза открыл.
- Я только то, могу сказать,
Что в Зориоке стрелы скрыл,
И братьям приказал их охранять.  

- Но где, же та злосчастная темница?
Ты путь туда нам укажи,
В которой Зориока всё томиться?
Прошу тебя, любимый, расскажи.  

- За садом лес, за лесом – горы
Вершинами пронзают сине небо.
Пещеры в них глубокие, как норы.
В одной – душа, в другой – царицы тело.

Лишь стоит их соединить,
Как стрелы тотчас же найдутся.
Но, стоит светом осветить,
Они навеки разойдутся.

Я рад, что стрелы вы найдёте.  
Золтан глаза закрыл и улыбнулся.
- С их помощью меня убьёте.
В них смерть моя. Он усмехнулся. –

Мелина вздрогнула и прошептала:
- Я не хочу, чтоб умер ты. –
И крепко руку ей Заряна сжала.
Золтан сказал: - Тогда умрёте вы.

Не в силах с духом я бороться.
И он прикажет вас найти,
Лишь в тело вновь моё вернётся.
Не ждите! Надо вам уйти!!!

Спустя минуты, девушки втроём
в дремучий лес вошли, пройдя весь сад.
- Ах, только бы не заблудиться в нём,
Не повернуть бы нам назад?-

Из уст царевен пронеслось, как стон.
Медина успокоила сестриц.
- Хоть и дремучий, но волшебный он.
И в нём для света нет границ.

Вы с головы платки свои снимите
и распустите волосы сияющим дождём.
Собою тёмный лес вы осветите,
Как чудным факелом, божественным огнём.

И распустили волосы сестрицы.
Вмиг расступился перед ними лес,
Их, пропуская в световой границе,
И за спиной вновь вырастая до небес.

Лес девушки прошли и увидали,
При лунном свете две горы мерцали.
Над их вершинами орлы летали,
А вход в пещеры слуги охраняли.

Сестрицы косы скрыли под платок
и темнота собой их поглотила.
Мелина молвила: - Настойки бы глоток,
Чтоб свойства сонные в себе носила.

Томима стража жаждою весь день,
И не откажется воды испить.
Хоть и сейчас и ночи тень.
Но, где, же воду нам добыть?-

Заряна достаёт кувшинчик свой,
Мелине отдаёт и говорит:
- Возьми кувшин. Он с сонною водой.
И делай так, как сердце повелит. –

Кувшин взяла Мелина с удивленьем.
И тут же, ничего не говоря,
Покинула сестриц. Они же с нетерпеньем
Укрылися в лесу, за ней следя.

И видят сестры, как Мелина,
Из темноты вдруг к страже подошла.
Сказала что-то им, водою напоила,
И тут же быстро отошла.

Минута в нетерпении проходит,
И стража спит в волшебном сне.
Мелина к страже вновь подходит
и сестрам машет, мол, бегом ко мне.

Её подвластные приказу,
Царевны выбежали в лунный свет.
Но два орла без промедленья, сразу,
Как две стрелы, им полетели вслед.

Их грозный вид царевен напугал.
Глаза орлов огнём пылали.
Как будто бес им силу дал,
Чтоб никого к горам не подпускали.

Назад сестрицы в лес вернулись.
Хотя от страха стыла кровь,
Венки одели, невидимкой обернулись.
И на поляну вышли вновь.

Орлы кружили всё над ними
и путь собою заслоняли,
Хоть сестры невидимкой были,
Но на земле следы всё ж оставляли.

И тут Заряна предложила:
- Давай к себе мы братьев призовём?
Пусть в них сидит сейчас и злая сила,
Кольцом своим мы эту силу разорвём. –

К губам сестрицы кольца поднесли,
Следя за птицами глазами.
И «милый друг» кольцам произнесли,
И чуть коснулись их губами.

И вдруг орлы, подвластные приказу,
В полёте вмиг остановились.
На землю опустились сразу
и тотчас в братьев превратились.

Прошли минуты встречи и в волненье,
Сестрицы братьям рассказали,
Что им Золтан поведал в сновиденье.
И, как орлы их напугали.

В конце Заряна вдруг спросила:
- Но как нам вчетвером пять стрел пустить,
Чтоб возросла укрытая в них сила?
Чтоб зло в Золтане поразить?  

- Откинем страхи, поспешим
найти царицу до рассвета.-
Ответил Влад. – Потом решим,
Как лучше нам проделать это. –

И тотчас в путь они пошли.
Зажгли у входа восковые свечи
и с трепетом в туннель вошли,
А в сердце радость есть от встречи.

Последним со свечой шёл Влад.
Мелина со свечою – впереди.
За гранью света нет пути назад,
И в сторону уже не отойти.

И расширяться стал туннель.
Спустя минуту, в залу все проходят.
А в ней, из камня белая постель.
На ней царицу спящую находят.

Она, как камень, холодна.
И как постель, бела, бесцветна.
Душа у ней отобрана,
а без души и тела незаметно.

Сестрицы вскрикнули и задрожали.
Картина эта напугала их.
Из глаз усталых слёзы побежали,
А тихий крик в туннеле стих.

Рассвет уж близок, надо торопиться.
Влад приказал в обратный путь идти.
Ведь, чтоб победы им добиться,
Царицы душу надобно найти.

Стас на руки царицу поднял.
Светлана голову ей поддержала.
А Влад Заряну нежно обнял,
Чтобы она так сильно не дрожала.

Так весь туннель назад они прошли,
В едином тягостном стремленье.
В другой туннель они вошли,
Нигде не задержавшись на мгновенье.

Туннель другой был не длинней,
И всё же он другим явился.
Чем дальше вглубь, тем он теплей.
И вдруг в конце сияньем осветился.

- Стоять всем!- Влад вдруг приказал.
- Нам надо очень осторожным быть.
Умрёт царица, так Золтан сказал,
Коль душу с телом светом осветить.-

Все тотчас потушили свечи.
Лишь свет в туннеле золотой,
Манил к себе. И, в ожиданье встречи,
Для всех стал путеводною звездой.

Сестрицы к свету устремились,
За ними братья и Мелина.
Когда все в зале очутились…
Какая чудная картина?!

В пещере зал, а в зале – трон,
На пирамиде лестниц возвышался.
И, хоть пустой совсем был он,
Но дивным светом освещался.

Не поддавался описанью свет.
Все краски радуги сияли в нём.
Казалось, в мире их прекрасней нет.
И вдруг зажёгся свет огнём.

Сначала, формы не имея,
Стал принимать любые очертанья.
Спустя минуты, чуть бледнея,
На троне дал, прекрасное создание.

Так, дивно радугой мерцая,
Явилась им царицына душа.
И, слабо руку поднимая,
Звала к себе. Тихонько, не спеша.

И поднялись все к трону. И душа
слилась с царицей. В тот же миг,
Она вздохнула слабо не спеша,
И испустила лёгкий крик.

Из глаз ёё слезинки три скатились
и наземь тот час же упали.
И сразу в стрелы обратились,
Теплом всех обожгли, покуда остывали.

Она глаза открыла, улыбнулась
и дочерей к себе призвала.
И жизни сила к ней вернулась,
Хотя она ещё дрожала.

Мать дочерей целует, обнимает.
И слёзы счастья, и улыбка на устах.
Хоть, что произошло, ещё не знает,
Зато из сердца изгнан страх.

Ей дочери представили орлов,
Мелину, покрасневшую в смущенье.
А сердца дочерей, мать поняла без слов.
Зачем слова, когда есть восхищенье.

- Чтоб сохранить вам жизнь, царица, -
С поклоном Влад ей говорит.
- Придётся здесь вам потомиться.
Пусть Бог отныне вас хранит!  

- Но, почему? – Взмолилась Зориока.
- Лишь света луч коснётся вас,
Умрёте раньше вы положенного срока.-
Спокойно отвечал ей Стас.

- О, матушка, послушайся совета!
Сейчас не можем мы всё рассказать,
Так мало времени осталось до рассвета,
А надо нам ещё стрельца сыскать.

Коль не найдём мы пятого стрельца,
С Золтаном не сумеем мы сразиться!  
- Жаль, нет здесь вашего отца.-
Светлане вслед промолвила царица.

- Стрелок отменный Белодон.
Ещё до вашего рожденья,
В любых турнирах побеждал лишь он.
Всем демонстрируя своё уменье.

- Тогда, чего мы ждём, сестрица?
Не лучше ли веночки нам одеть,
Чтобы домой перед отцом явиться.
Всё рассказать ему, да и назад успеть? –

Но Влад Заряну перебил.
- И всё ж не стоит так спешить.
Понятен мне девичий пыл,
Но им проблему не решить.-

В Заряне гордость вспыхнула волной,
Но матушка, её за плечи, взяв,
Остановила: - Доченька, постой,
Послушай, может он и прав. –

И Влад продолжил: – Может в это миг
Золтан уж Упия сюда послал. –
Светлана испустила тихий крин,
А Стас её за плечи сжал.

- Поэтому поступим все мы так.
Мелина здесь с царицей остаётся.
К тому же здесь хороший полумрак,
Сюда и лучик света не пробьётся.

Орлами будем мы кружиться над дворцом.
Туда, сестрицы, надо вам явиться.
Пять лук возьмите вы с отцом
и побыстрей старайтесь возвратиться.

Золтана во дворце найдёте
и, ни минуты не теряя,
К себе нас тотчас призовите.
Иначе ждёт беда большая.

Про Упия не забывайте Вы.
Он может нас опередить.
Хоть и убьём Золтана мы,
Но нам царицу вновь не оживить.

И помните ещё, сестрицы,
Что наше счастье – это вы.
Как воздух, как глоток водицы,
Вы нам отныне и навек нужны.-

Хотя царевны и смутились,
Своим веночкам отдали приказ.
Направо быстро прокрутились
и тот час же исчезли с глаз…

Часть 11.

И снова мы в палатах Белодона.
Здесь тишина. Веселья нет.
Как будто смерч прошёл, не нанеся урона,
И лишь в сердцах свой, оставляя след.

Много дней прошло, глухих ночей
пролетело чёрной птицей быстрой.
Виски его, огонь его очей
покрыло время сетью серебристой.

Без времени седеет Белодон.
Печаль на сердце, грусть без толку.
Уж много дней, как дочерей не видел он.
Но более того не видел Зориоку.

И снова ночь бессонно длиться.
И Белодон грустит опять.
В душе его тоска томиться
и заставляет вновь страдать.

Рассвета первый лучик золотой
Царь Белодон безрадостно встречает.
Но, что за звуки за спиной?
Царь оглянулся… Сердце тает!

Пред ним две дочери его стоят
С улыбкой нежной на устах.
Их лица радостью горят,
Хотя и слёзы есть в глазах.

Не верит Белодон своим глазам
и к дочерям не смеет подойти.
Быть может это разума обман,
Совместно с болью тягостной в груди.

Но тут Заряна и Светлана,
Воскликнув радостно: - Отец!-
На грудь ему упали прямо
Страданьям, положив конец.

Царь дочерей обнял, к груди прижал
и, не стыдясь слезы своей.
- Спасибо, Господи. – Сказал.
- Что ты вернул мне дочерей! –

Ну, а в покоях всё светлей.
Рассвет сестёр заставил торопиться
и рассказать отцу историю скорей
о том, где матушка томиться.

О том, как им Мелина помогла,
Чем матушка-желанье одарила.
Как братьев помощь к ним пришла.
И, наконец, какая в стрелах сила.

Они про всё поведали отцу.
Про хитрость Упия и про беду Золтана.
Когда рассказ их подошёл к концу,
Вопрос свой задала отцу Светлана:

- Отец, вернулись мы домой,
Чтобы стрельца нам пятого найти.
Нас четверо: два брата, я с сестрой.
И без него назад нам нет пути.

В тебе мы видели подмогу,
Но ты, увы, совсем больной.
Хоть жив ещё, спасибо Богу,
И хоть увиделись с тобой.

Но Белодон прервал Светлану.
- Я не больной, я тосковал.
Стрельцом отныне пятым стану.
И будет так, как я сказал!

И сила есть в руках моих!
И зоркость всё ещё присуща глазу! –
Он дочерей обнял своих
и прокрутил вокруг себя обеих сразу.

Хоть радости девичьей не было конца,
Они тотчас же в путь заторопились.
Собрали луки, обняли отца
и, дав приказ веночкам, растворились.

А мы сейчас, читатель мой.
К Золтану во дворец вернёмся вновь.
Пред нами тронный зал, ещё пустой.
И холод в нём такой, что стынет кровь.

Сюда уж много-много лет
не приходила жизни теплота,
Не проникал в окно и солнца свет.
Жила в нём смерти пустота.

И в этой зале мерзостных теней
Царевны с Белодоном очутились.
Хоть никого и тихо было в ней.
Они всё ж невидимками явились.

- Сюда пришли мы очень рано.
Давайте залу обойдём? –
Шепча, произнесла Заряна.
- Возможно, что-нибудь найдём.

- Но, что ты ищешь здесь, сестрица?
- Пока сама я не пойму.
Предчувствие какое-то ютиться
в душе моей. Беду я жду! –

Тогда они всю залу осмотрели,
И подивились таинству её и волшебству.
Потом на трон Золтана сели,
Вновь осмотрели залу всю.

- Нет, я не знаю, что меня тревожит.-
Заряна молвила: - Что ж будем ждать,
Возможно, Господь нам поможет
Причину этой боли отыскать. –

К царевнам подошёл отец
и, хмуря брови, шёпотом сказал:
- Я не пойму, как с помощью колец,
Орлы проникнут в этот зал.

Приказ отдать орлам не сложно,
Но в этом зале окон нет,
В которые проникнуть птицам можно.
Каков же будет ваш ответ?-

Заряна, еле вскрикнув, прошептала:
- Вот в чём причина тягости моей!
Выходит так, что всё пропало,
Нас победил Золтан-злодей!-

Царь дочерей обнял за плечи
и произнёс: - Мы не сдадимся, нет.
И рано ставить в поминанье свечи.
Придёт ещё и наш рассвет.

Рассвет…- Он повторил и голову поднял
и тут же задрожал от возбужденья.
Он это слово снова прокричал,
Уж не скрывая в сердце восхищенья.

Царевны тоже голову подняли.
А там, в тяжёлом своде потолка,
Два небольших окна сияли
В лучах рассвета, слабого пока.

Вздох облегчения Заряны,
Вопросом прерван в тот же миг,
Сорвавшимся из губ Светланы.
Он прозвучал, как тихий крик.

- Кто нам откроет окна эти?
Они, как звёзды, высоки.
И, вряд ли кто-нибудь на свете,
До них продлит своей руки.  

- Открыть их сможем мы обманом. –
Подумал и ответил Белодон.
- Сразимся же стрельбой с Золтаном!-
С улыбкой усмехнулся он.

- Не спрашивайте, дочери мои,
Каков мой план. Он очень прост.
Мы побеждали славные бом,
Неся врагов всех на погост.

А потому, что мы врагов встречали
Лицом к лицу, глаза в глаза.
И жажды мести мы в душе не знали.
Хранили в них Святые Образа.

Но этой силы было мало.
В против коварству  и жестокости крагов.
И нам в боях смекалка помогала,
И избавляла нас от тягостных грехов.

Вот также и к Золтану я приду.
С лицом открытым с просьбою простой.
Клянусь, что способ я найду
открыть одно окно его рукой!

А вы мне в этой битве не нужны. –
Он обратился к дочерям своим.
- Вы скрыться невидимками должны
и верить силе и словам моим.-

Спустя минуты, все они втроём,
Дворец Золтана невидимками прошли.
Затем весь сад и мёртвый водоём
и к крепостным воротам подошли.

А в это время во дворце Золтана
все слуги сбились с ног, ища сестриц.
Им дан приказ был, тщательно и рьяно.
Искать их от границ и до границ.

Золтан сидел и ждал слуг возвращенья.
Он Упия к себе призвал,
и тот час же без промедленья
Его царицу умертвить послал.

И вдруг Золтану доложили,
Что прибыл путник Белодон.
Ему убраться предложили,
Но очень уж настойчив он.

С Золтаном встретиться желает,
До той поры отсюда не уйдёт.
А, если кто ему и помешает,
Так он сквозь стены сам пройдёт.

Золтан от этой смелости немеет
и вдруг взорвался, как вулкан:
- Кто он такой?! И, как он смеет
хотеть в стране, где я - султан?!

Золтан кричит, сжимая кулаки.
- Ну, что ж ведите наглеца!
Взгляну, как он силён с руки,
Да и каков он сам с лица!

Пред нами снова тронный зал.
Пред троном Белодон стоит.
На троне золотом сидит Золтан,
На гостя пристально глядит.

И Белодон с него не сводит глаз.
Он встретился с врагом лицом к лицу.
(Читатель знает, не в чести у нас,
Пускать перед врагом слезу.)

И что-то дрогнуло в Золтане.
Взгляд гостя резок, как клинок.
В нём есть огонь, как есть огонь в вулкане,
Ещё в низвергнутом, хоть виден уж дымок.

- Кто ты такой?! – Золтан взревел.
- И как посмел условия мне ставить?!  
- Тебя я видеть захотел.
И эту мысль не смог оставить.

Царь Белодон спокойно отвечал,
Ни преклоняя, ни голову, ни стан.
И вновь Золтан взбешённый прокричал:
- Склонись в поклоне! Я – султан!  

- Мне не привычно преклоняться,
Хоть ты султан страны большой.
Есть слуги у тебя, чтоб пресмыкались.
И знай, я – царь страны родной

Страна моя прекрасна и любима
и мне ненадобно страны чужой.
Но мне в ней одиноко и уныло.
И ты, Золтан, тому виной.

Стране моей ты зла не причинил
и не привёл войска, чтоб отомстить.
В мою ты спину нож всадил.
И это я не смог простить. –

И тут царя Золтан прервал:
- Я знаю кто ты – Белодон! –
И вмиг его смех разобрал,
Как горный вал, пронёсся он.

- Так ты один сюда пришёл?
Со мной сразиться? – Снова смех.
- Смой бедный царь, как ты смешён.
Хранишь надёжду на успех?!

Меня не сможешь ты убить.
Ведь я бессмертный. Ты не знал?
Зато сумел меня ты рассмешить.
Связать его! – Золтан вдруг прокричал.

Рванулись слуги исполняя, сей приказ,
Но вмиг застыли. Белодон пропал.
В одно мгновенье скрылся с глаз.
Исчез, как будто не бывал!

Читатель понял: в этот миг
Сестрицы обняли отца,
Лишь слабый и напуганный их крик,
Пронёсся в зале от конца и до конца.

Царевны от отца не отставали.
Они за ним сквозь стены проходили.
Надёжной и невидимою стражей стали
и в миг опасности, на помощь поспешили.

Лишь Белодон исчез, затих Золтан
и смех его вмиг оборвался.
Он резко выпрямил свой стан
и зло, и зорко озирался.

Прошла минута ожиданья,
Никто из слуг не смел пошевелиться.
Золтан нарушил тишину молчанья.
И было видно, что он злиться.

- Готов тебя я выслушать спокойно.
Теперь я знаю, сила есть в тебе.
Ну что ж, явись передо мной достойно.
И расскажи, что хочешь мне.  

Золтан затих, стараясь злость укрыть.
И Белодон ему спокойно отвечал:
- Согласен я с тобою говорить,
Коль будет так, как ты сказал.  

И он явился на глаза Золтана,
Спокойно отстранив защиту дочерей.
- К тому ж пришёл открыто я и прямо,
И не скрываю цели я своей.

- От разговоров нету проку.
В чём цель твоя, позволь узнать?  
- Вернуть себе царицу Зориоку,
А дочерям – родную мать.  

- Но как ты хочешь этого добиться? –
Золтан, чуть усмехаясь, произнёс.
- Коль ты пришёл со мной сразиться,
То почему один лишь лук принёс?

Где стрелы, меч или копьё?
Ты всё забыл? О, нет, я догадался.
Твой жгучий взгляд – стальное остриё
Меня сразит! – Он снова рассмеялся.

Но Белодон спокойно говорит.
- Коль суждено столкнуться нам в борьбе,
Знай: глаз мой остёр, ну а рука – гранит.
Что не могу сказать я о тебе.

Рука твоя возможно силой обладает,
Но битва рук меня не победит.
А глаз твой меткости не знает,
Из лука, вряд ли цель сразит? –

Золтан взревел, как огненный вулкан,
И голосом звериным прошептал:
- Так знай, что в Зориоку, я – Золтан,
Двумя стрелами всё ж попал!  

- Но не попал ты в сердце ей.
Она, на радость нам, живой осталась,
Хотя была на грани жизни и теней,
Но смерти в лапы не досталась.

Ты промахнулся! Как же так?
Ты честь свою тем запятнал.
Быть может это для тебя пустяк,
А я б за это жизнь отдал! –

И вновь Золтан, как зверь взревел:
- Ну, что же коли гость ты наш,
Пусть будет так, как ты хотел.
За промах – жизнь свою отдашь!

На стрелах мы с тобой сразимся.
Условия достаточно просты.
За промах меж собою расплатимся:
Я Зориокой, жизнью ты! –

И понял Белодон, что победил,
И, чтоб не выдать радости в глазах.
В поклоне голову склонил,
Лишь лёгкая улыбка на устах.

- Куда стрелу прикажешь мне послать?
Ты эту цель скорее покажи,
Но прикажи стрелу свою мне дать,
Что б ни было обмана в том и лжи.  

И замер Белодон, и замерли сестрицы,
Молясь с усердием при этом,
Чтобы Золтан избрал стеклянные глазницы
Окна, что в потолке сияют лунным светом.

Золтан прищурил зло глаза
и быстрым взглядом залу осмотрел.
Затем поднял свой взор на небеса
и прошептал: - Вот то, что я хотел. –

Он резко встал, сошёл со трона.
Спокойно к Белодону подошёл.
- Тебе нужна победная корона?
Ну, что ж я цель тебе нашёл!

Сейчас узнаем, что ты за стрелок.
Осталось ждать совсем немножко.
Пусти стрелу свою под потолок
и порази, хотя б одно окошко! –

И ели радость Белодон сдержал,
Хоть в жилах вихрем кровь взыграла.
Лишь руку к сердцу он прижал.
Рука его слегка дрожала.

Заметив эту слабость у царя.
Золтан им стрелы приказал подать.
Он не хотел терять момента зря,
И тотчас приказал стрелять.

В одном порыве. Приложив стрелу,
И вскинув лук, они застыли.
И. вместе опуская тетиву,
Под потолок две стрелы запустили.

Сестрицы замерли, глазам не веря.
Они так испугались за отца,
Как будто сдался он на милость зверя
и положил начало их конца.

Но вот раздался звон хрустальный.
И дождь осколков разных и цветных
посыпался на пол, почти зеркальный.
И вскоре звук его затих.

А в потолке разбитые оконца
Потоки ветра свежего впустили.
Лучи, вновь народившегося солнца,
Собою залу слабо осветили.

И Белодон раскинув руки,
С улыбкой радостной вскричал:
- Пришёл конец судьбе, разлуки,
И Бог спасенье нам послал! –

Сестрицы поняли его призыв
и тотчас же приказ кольцам отдали.
И, не скрывая радостный порыв,
Его почти что прокричали.

Беду почувствовал Золтан,
Когда в окно орлы влетели.
Когда исчез волшебный их обман,
Когда два брата на него смотрели.

Золтан в мгновение на трон взлетел.
Его глаза огнём горели.
Звериным голосом он прохрипел:
- Как вы явиться предо мной посмели?! –

И тут сестрицы в нетерпенье,
Сорвав веночки со своих голов,
Явились всем на удивленье,
Разрушив свой невидимый покров.

Их красота на миг ошеломила,
Наполнив светлой гордостью отца,
Любовью братьям души поразила,
С надеждой тайной брачного венца.

Да и Золтан поддался этим чарам,
Про всё забыл, лишь их узрев.
В миру не говориться видно даром,
Что красота способна усмирить и гнев.

Но зря сестрицы время не теряли.
Они двум братьям стрелы передали,
Затем с плеч луки им отдали
и гордо рядом с ними встали.

И вот уже отважные стрелки
стояли вряд перед Золтаном.
И понял он, что нет назад пути,
Обманут он своим обманом.

Пять стрел ему в лицо глядели,
Своим сияньем залу освещая.
Ещё мгновенье, и они б уже летели,
Цель, силою своею поражая.

Золтан застыл от их приготовленья,
Лишь чувствуя гнетущий страх.
И тут вдруг, всем на удивленье,
Он стал меняться на глазах.

И дрогнула рука у Влада,
и Стас стрелу вдруг опустил,
Когда для них лицо родного брата,
Золтан вмиг на себе изобразил.

Не веря собственным глазам,
Стрелу ослабил Белодон,
Хоть он и верил чудесам,
Но тут смутился даже он.

Черты лица Золтана удивляли.
Он был похож на братьев и красив.
Но, хоть глаза его и теплотой сияли,
Он недвижим был, будто бы, ни жив.

- Не верьте, братья, и не верь, отец!
Ведь не Золтана мы пришли убить,
А злобной силе положить конец!
Её одну нам надо поразить!

Заряны голос резко прозвучал.
И вмиг рассеялись у всех сомненья.
- Спасибо.- Тихо Влад сказал,
И тут же прокричал без промедленья.

- Одну в одну стрелу пускаем,
Пусть сила их лишь зло сразит!
И верим мы, нет – твёрдо знаем,
Что доброта нам брата сохранит!!!  

И он стрелу пустил, за ним – Заряна.
Спустя мгновение – отец.
И тут же вслед ему, Светлана.
Стас пятой положил конец.

Золтан в тот миг змеёю был,
Когда пять стрел его сразили,
Одна в одну. И он застыл.
Стрельцы же луки опустили.

И вмиг огнём он всколыхнулся.
Сначала, чёрным, а потом – цветным.
Огонь спиралью жёлтою свернулся
и вдруг растаял, словно дым.

И братья брата увидали.
Стоял, пред ними он, глаза закрыв.
Дышал он слабо, кисти рук дрожали,
Но было видно, что он жив.

И братья бросились к нему,
В объятья тотчас заключили,
Стирая кулаком слезу,
Как в детстве их порой учили.

От их тепла Золтан очнулся,
и жизнь к нему вернулась вновь.
Хоть, слаб он был и слабо улыбнулся,
Зато в глазах была любовь.

Сестрицы тоже радость не сдержали,
Но постарались слёзы скрыть.
В смущении на грудь к отцу припали,
С надеждой в сердце пламень остудить.

Спустя минуты, успокоясь.
Золтан царевен обнимал.
Расцеловал он их на совесть
и Белодону крепко руку сжал.

- Вы для меня родными стали,-
Золтан сказал: - две милые сестрицы,
Возможно, все мы и устали,
Но в путь пора на поиски царицы.

Волнуюсь я, о Боже, помоги!
Ведь Упий смог вас и опередить!
Его послал царицу я найти.
Найти и в тот же час убить. –

Вмиг горе радость остудила,
Вселило в сердце за царицу страх.
И тут же всех неведомая сила
послала в путь с волнением в глазах.

Часть 12.

А мы прокрутим время вспять,
Хотя б на несколько минут.
Вернёмся в гору мы опять,
Где пленницы в пещере ждут.

Они томятся в ожиданье,
Не зная то, что происходит во дворце.
Как две жемчужины в серебряном сиянье,
Хранятся в позолоченном ларце.

Вдруг шорох вздрогнуть их заставил,
Мелина тотчас же царицу обняла.
Туман рассеялся и Упия представил.
Им не спастись. – Мелина поняла.

Во всей своей змеиной красоте,
Пред ними Упий появился.
Держалось тело коброй на хвосте,
Который кольцами в тумане вился.

Глаза стеклянные огнём горели,
А сам он тихо приближался.
Как околдованные, женщины глядели,
Что при движении качался он.

Он не доплыл до них, остановился.
Змея-рука от тела отделилась.
Хоть пристально в Мелину он воззрился,
Рука его к царице устремилась.

И вдруг Мелина понимает,
Что чары Упия не действуют над ней.
Платок, подаренный, её оберегает
и волшебством он Упия сильней.

Она за голову змею хватает,
С возможной силою её сжимает,
У шеи сразу же ломает
и тотчас же брезгливо опускает.

Змея исчезла. В тот же миг
послышалось змеиное шипенье,
Затем царицы лёгкий крик
и вдруг огонь возник без промедленья.

Огонь кольцом двух пленниц охватил.
Мелина чувствует, что Зориока тает
от света яркого, что залу осветил.
И тут она платок с себя срывает.

В одном стремительном движенье
Своим платком царицу покрывает
и, улыбнувшись на мгновенье,
Сама, уж мёртвою, на лавке оседает.

Царица к жизни возвратилась.
Ей жизнь свою Мелина отдала.
Она пред нею на колени опустилась
и нежно за плечи взяла.

Тут Зориока замечает,
Что изменился Упий, задрожал.
Его кто будто уменьшает.
И вот он змейкой малой стал.

Да и огонь с ним уменьшался,
Должно быть, Упий брал его с собой.
И от него уж слабый свет остался,
Вмиг поглощённый темнотой.

Царица чувствует, что спасена.
Исчезла страшная картина.
В живых осталася она.
Но мертвая пред ней Мелина.

Не в силах слёзы удержать,
Коря себя, царица разрыдалась.
Никто не смог Мелине помешать
и доля горькая её судьбе досталась.

И вот уж братья, Белодон, сестрицы,
Пронзая факелами темноту.
Входили в залу, в поисках царицы,
Шагами, нарушая тишину.

И вдруг застыли. Горькая картина
пред ними в свете появилась.
На лавке – мертвая Мелина,
К ней Зориока плача наклонилась.

И радость вновь сменилась болью.
Царицу поднял Белодон,
Прижал к себе с большой любовью,
Но не сдержал слезы и он.

Когда царица рассказала,
Что довелось им испытать.
Как жизнь Мелина ей спасала.
И как огонь стал угасать.

Золтан воскликнул: - Не сумел,
Мелина, я тебя спасти!
Но, как я мог?! И, как посмел?!
Прости, любимая. Прости!!!-

Его безудержный порыв
всех удивил и обезмолвил.
Огонь любви его, как взрыв,
Слезами вновь глаза наполнил.

Золтан пред нею на колени
упал и слабо задрожал.
Рыданья сдерживая еле-еле,
Признанья сердца продолжал:

- Не знала ты, как я тебя любил,
Когда ко мне ты ночью приходила.
Когда самим собой я был,
Когда гуляла злая сила.

Не смог себе я приказать,
Не властен был я над собой…
Не смог ни что тебе сказать,
Лишь слушал голос твой родной.

А как хотел тебя поцеловать!
Преграды были между нами.
Зато сейчас меня не удержать,
Любовь свою я отдаю тебе устами.

С ним каждый слово в слово повторил:
- Любовь свою я отдаю тебе устами.
Золтан к Мелине голову склонил,
Поцеловал её с последними словами.

И вдруг из их семи сердец
Лучи любви к Мелине устремились.
Слились в горящий золотой венец,
И на чело ей опустились.

Сияющей границей огневой.
От головы до ног её по телу пробежали,
и саван смерти унесли с собой.
Вмиг у Мелины пальцы задрожали.

Все, затаив дыханье, наблюдали.
И радость лица им улыбкой озарила,
Когда из губ её дыханье услыхали,
Которое даёт лишь жизни сила.

Ещё мгновение, она глаза открыла,
с улыбкой сладкою проснулась.
Золтана увидала и застыла,
Но, руку протянув, его коснулась.

- Ох, этот сон! … Любовь моя…
Зачем ты сердце мне тревожишь?
Ты каждой ночью мучаешь меня,
Ведь наяву ты быть не можешь…

Но ей Золтан не дал договорит:
- Проснись же, наконец, любимая моя!
Страданья кончились! И на сне разлучить!
И мне нужна любовь твоя! –

Он на руки её поднял,
Заставил грёзам сна уйти.
Она поверила, и он её обнял,
Прижал к пылающей груди.

И вмиг нахлынувшее счастье
заполнило у всех сердца.
И позабылись все несчастья.
Объятьям не было конца.

Со Стасом обнималася Светлана
и в поцелуе губы их слились.
Отбросив гордость, с Владом уж Заряна,
В любви порыве обнялись.

И Белодон от них не отставал.
Любви подвластны молодость и зрелость.
Он Зориоку нежно обнимал.
Свершилось всё, как им хотелось!

Спустя минуты, Белодон сказал:
- Друзья мои, родные дети,
Покинем же, сей мрачный зал.
Жизнь веселей при ясном свете!  

Когда же вновь вошли все в сад.
В нём жизнь уж радостью кипела.
Листва шуршала с ветром в лад.
И птичья трель струной звенела.

Фонтан водою их встречал
Живою, радостной, искрящей.
Он, словно в небо, брызгами кричал:
- Жить надо жизнью настоящей! –

И в  этом мире жизни красоты
пред ними матушка-желанье появилась.
И к ней с поклоном доброты
Царица Зориока обратилась:

- Спасибо, Матушка-желанье,
Благодарю тебя, как мать,
За дочерей, которым испытанья
Судьбой даны, чтобы страдать.

Ты им немало помогла.
Ты волшебством их наградила.
Меня своим платком спасла.
Мелину к жизни возродила.-

Ей Матушка-желание в ответ:
- Не я, любовь им помогла.
Сильней её на свете нет.
Она добра, но и строга.

Она заставила сестриц
идти искать родную мать.
Запрета нет, нет для неё границ.
Нет силы, что бы удержать.

Любовь к орлам их озарила
и сделала сильнее вдвое.
А я подарки им дарила,
Подвластная их доброй воле.

Любовь же братьев меж собой
всех с новой силой укрепила.
Зажгла такой огонь большой,
Что чуть им сердца не спалила.

В них, вскоре, вечная любовь,
Что есть меж мужем и женой,
Влилась в их души с силой вновь.
И зло погибло в битве той.

Разрушилось заклятье вековое.
И к братьям жизнь вернулась вновь.
Ушло в забвенье время злое.
Виной тому – одна Любовь!

Вы все сильны любовью были,
Когда Мелину мёртвой увидали.
И смерти вы её не уступили,
Своей любви частицу ей отдали.

Золтану было сказано судьбой,
Что дух его смерть примет раньше срока.
Украв царицу, он обрёл покой,
Ведь смерть ему дарует Зориока.

Хоть устранил он все сомненья,
Но у природы есть закон:
«Имеет всё на свете продолженье».
Над человеком тоже властен он.

И Зориока в дочерях продлилась.
Им в руки отдала судьбу Золтана.
И сила новая сразиться с ним явилась.
И с чистой совестью, без всякого обмана.

Жизнь от родителей их детям отдаётся,
Коль от любви рождён союз сердец.
И в детях с новой силой бьётся.
И не наступит этому конец! –
………………………………..
Живите, радуясь, друзья!
Пусть зло вас в жизни не тревожит!
На этом сказка кончилась моя.
И пусть Господь вам всем поможет!