птицы слетаются
на голос медной капели.
Чувствуешь – дым на сетчатке,
слабость сонной воды на плечах –
это губы рассвета пропели
аллилуйю,
пробуя тёплое утро на вкус;
и теперь, возможно,
тебе нужно гораздо больше,
чем видят глаза,
чем вдыхает бледная кожа,
когда набухают почки,
когда просыпаются облака;
ведь скоро придёт весна, чтобы
спросить тебя, в самое сердце,
о хищной химере надежды
в складках прозрачного воздуха –
и ты должен раскрыть ей пустую ладонь,
согревшую талый снег,
и подарить, с первым проблеском дня,
своё одиночество,
всегда возвращающееся
холодной приметой дождя,
приласкавшего чёрный лёд
мартовских тротуаров.
И где-то вдали,
где ложится на камни сердце,
рассекая зелёные волны безмолвия,
будут слетаться птицы, к твоим молитвам,
как к звукам воды.