Поэтому-то, теперь у меня единственная задача — найти реальность.
___________________________________________________
«...Послушай, где, когда
Я прежде жил? Я странно болен снами...»
«Памяти друга» И. А. Бунин.
Идя по улице, с опаской оглядываюсь по сторонам. Нет, не подумайте, что совсем уже чокнулась, хотя, этим многое бы объяснилось, просто внутри тихонечко «звенит» голос, сообщающий об опасности.
Новшество, - надо сказать, странное и для меня самой, - стала замечать беспричинные волны ужаса, с тошнотой подкатывающие к горлу, да еще голос, нет не чужой, а скорее мой собственный, внутренний. Когда случается что-то из ряда вон, или как я это называю: панический приступ, голос шепчет одно и то же: «уходи»! При этом не говорится куда и не дается ответов. Просто: уходи! - и все. Несколько раз, меня хватило всего раза на два, решила не подчинятся «зову», но чувство страха становилось нереально громким, крикливым и оглушающим, до боли в ушах, что приходилось подчиняться.
Ее-то, подстерегающую опасность и высматриваю. «Звон» в голове мобилизует все. Слух. Запахи становятся тягучими. Зрение. Пальцами «трогаю» ветер. Окрыляет подобное, надо сказать. Но после случается кошмарный отходняк.
И вот, я уже сижу прямо на дороге. Мозг пытается сообразить что случилось. Где я? Кто? И куда, вообще-то, направлялась? «Звонок» заглох, следовательно, пронесло на этот раз. Вот только поднявшись с земли понимаю, что двинуться с места не могу. Снова оглядываюсь. Что не так? Пытаюсь сделать шаг, и вспоминается дурацкая фраза: не сойти мне с этого места. Вот, я и стою.
Оглядевшись еще раз, замечаю, краем глаза, непонятную фигуру, в кустах, неподалеку. Занесла же нелегкая! Наконец, шаг сделан и я уже бегу.
На земле лежит парень. Бледный. Руки в крови. Кидаясь к нему, пытаюсь прощупать пульс. Еле теплится. Хлещу его по щекам, стараясь привести в сознание. Ощупываю, пытаясь найти причину бессознательности. На обеих руках перерезаны вены. Причем, не один раз.
— Боже! - вырывается у меня и вновь прощупав еле различимый пульс, достаю свой телефон и набираю 911.
В тягостном ожидании помощи, сажусь прямо на землю, и приподнимая парню голову, укладываю его на свои колени.
Неожиданно прозвучавшая мелодия вызова, заставляет меня вскрикнуть. Дрожащими руками пытаюсь вытащить из его кармана мобильник. Надпись на дисплее говорит: «мама». Что же делать? Ответить? Сказать как есть?
Хаотичные размышления прерывает завывание сирены. Из машины выходят люди, осторожно грузят парня на носилки, подхватывают меня под руки и запихивают в машину. Пытаюсь что-то им рассказать и объяснить, но у меня плохо получается.
А куда же я шла? У меня дела! Мне, точно, надо было что-то делать? Но что?
Парень симпатичный. На вид лет двадцать, ну или немного больше этого. Угораздит же молодых, по дури, перерезать вены. Вот, теперь здоровый и бодрый, живой, розового оттенка румянец, сидит напротив и уплетает за обе щеки еду из больничной кафешки. Кисти у него перевязаны широкими бинтами, он скрыл их ремешками-застежками, которые носят на запястье.
— Матери позвони, - говорю я, передавая телефон. - Уже раз семь звонила.
— Что сказать? - спрашивает он и смотрит на меня голубыми глазами, с ожиданием.
Развожу руками и ухожу, чтобы не помешать беседе.
В портмоне только мелочь, едва хватит заплатить и я перебираю ее, пересматриваю, беру в руки, но опять возвращаю на место.