- Видели, видели, как Песоцкий вчера набрался?
- Как свинья!
- Себя не помнил…
- Таким я его еще не видела…
- …дети все-таки…
Мятый Сердюк в глубине лифта разлепил похмельные вежды и с облегчением перевел дыхание. До этого он старался и вовсе не дышать. Он плохо помнил вчерашний вечер, и теперь радовался, что никому не попался на глаза. Пусть Песоцкого вспомнят лихом. Пропесочат хоть раз засранца. Но потом одна из них добавила:
- Представляете, он даже Сердюка не смог на себе унести!
Сердюк тренировал детскую сборную по плаванью, и мамы-папы безоговорочно доверяли ему своих чад. Но иногда мне казалось, что им важно лишь, чтобы он не дал им утонуть, а на это можно было смело рассчитывать. В два хороших броска Сердюк легко оказывался в любой точке бассейна. Бесспорно и то, что на дорожке он - Бог, а как педагог – талантище. Своих детей у него не было, а чужих после тренировки он выпроваживал с трудом, его они нисколько не боялись. Сердюк никогда своих пацанов не бил. И то правда, кто выдержит удар в несколько атмосфер? Даже мне бывало не по себе, когда Андрейка сжимал в кулак веслоподобную ладонь.
Бутылка водки помещалась в его кулаке почти целиком, только горлышко торчало. Олег Песоцкий всегда торопил его: разливай быстрее, нагреешь, у тебя руки горячие. Ничего такого, про руки он знал потому, что мышцы разогреть быстрее Андрюхи никто не умел.
Откуда берутся такие Сердюки? Из Белоруссии, город Лепель.
Несмотря на разницу в возрасте, времени мы проводили вместе много. Большую его часть торчали в бассейне.
Плавать нас Сердюк не заставлял, но и из воды не выпускал тоже. Женщин на наших мокрых посиделках не было никогда, и отлично: за несколько часов в воде все съеживалось, и калибр даже навскидку определить было проблематично. Странно, что перепонок между пальцев у нас не появилось.
Узнав о моих предпочтениях, Андрей ничуть не смутился, пить со мной в бассейне не перестал и трусы натягивать, по-прежнему, не спешил. Проехался только однажды по искусственному дыханию, что-то про «рот в рот», я сейчас уже смутно.
Сердюк крепко закладывал за воротник. Когда его жена, красавица Оксана, поставила вопрос ребром – или я, или водка – Андрейка заегозил. Жену он любил без памяти.
На некоторое время Андрюха притих, но потом заприметил неподалеку от дома некое подобие клуба по интересам. У стихийного рыночка, в центре его жилого массива, как-то слишком оживленно толклись собачники. Причем, одни мужики. Андрей пошел в разведку и обнаружил: бабульки, меньше, чем за гривну, продавали на углу пластиковые стаканчики самогона с огурчиком сверху для любителей опохмелиться с раннего утра.
Смекалистый Сердюк тут же купил собаку.
Мелкий истеричный пудель писался одинаково и от радости, и от страха, но Оксана к нему прикипела. Сердюк часто останавливал на собаке тяжелый взгляд: делить с ней любовь жены в его планы не входило. Пудель Андрея боялся до смерти, поэтому, когда Сердюк надевал на него поводок или попону для прогулки, стоял смирно и обреченно. Выгуливать пуделя по понятным причинам он вызвался сам.
Так и повелось. Мужики хрустели огурчиками, а собаки нюхались. Готов поспорить, кое-кому на этом углу изрядно подпортили породу. Потом мужики распутывали поводки и разбредались по домам. Сердюковой Оксаны дома уже не было, а после работы она удивлялась, почему это на работу он стал ездить трамваем.
Для конспирации деньги на утренние выгулы Сердюку выдавал Песоцкий, на неделю по пять гривен. Иногда Андрей увлекался, деньги заканчивались раньше, и Олег с матами вез ему через полгорода следующий аванс. Сразу на месяц Сердюк не брал, говорил: я за себя не в ответе…
Странно, но Андрей всегда знал, где нас с Песоцким носило, звонил, писал. Кто кому сейчас пишет вообще? Вот и вчера перед самым отъездом я нашел в почтовом ящике неведомо как заставшую меня весточку. Наспех нацарапанная открытка из Домбая гласила: «У меня все ху*во. Приеду расскажу». Подписями Сердюк себя сроду не утруждал, а уж о том, чтобы маты припрятать в конверт, и вовсе забудьте.
Не зная Андрея и получив такое, можно запросто запаниковать.
А так… жив, значит, найдет, расскажет.