Настоялось, загустело слово —
концентрат из горестей и бед.
И телесно вроде бы здорова,
но улыбки почему-то нет.
Я цежу слова, как валерьяну,
на бумагу капает печаль.
Вылью всё и веселее стану?
Ближе будет сказочная даль?
Или просто опустеет кружка,
чтобы вновь наполниться к утру?
Сожалений тоненькая стружка
станет пищей жаркому костру,
на котором я сожгу страницы —
вот бы вместе с ними и тоску…
А ночами снова будет сниться,
как скучает дуло по виску.