Раньше их дом меня любил беззаветно, прощал опоздания, встречал многорукими объятиями и страшно ревновал к отелям. К услугам были мои старые друзья и их новенькие дети, и даже холодильник не мог от волнения сдержать тремора, когда я доставал пиво.
Я спросил в тот раз, что купить малому, и Кристя с Сережей в один голос промычали: «Рыыыыбок».
Я купил две больших цихлиды, аквариум у Кружилиных бездонный. Так и ввалился, весь красивый, в руке пакет с рыбками.
И впервые увидел его.
Он оглядел меня с головы до ног хмурым, обманчиво полупустым взглядом, прищурился на рыбок, и невежливо удалился разболтанной походкой.
Невнимания к себе я не выношу, но не бежать же мне было следом!
Он так и не вышел к ужину, раздраженно просидел весь вечер в комнате и напомнил о себе только утром.
Спозаранку меня разбудило странное постукивание. О нашем новобранце я думать забыл за ночь. Еще чего, много чести – вспоминать его, грубияна. Я выкрался из комнаты и столкнулся с ним лицом к лицу.
Впрочем, не совсем к лицу, а так, знаешь… словом, встретил.
Он выронил игрушку и нагло уставился прямо в мои зрачки, мостясь на толстом рыжем хвосте.
Собственно, из-за хвоста такое имя. Серега хотел Фоксом, но при оформлении документов им сказали: придумайте пофильдеперсовее, Фоксов пруд пруди.
Серега, не моргнув глазом, добавил к имени четыре веселые буквы, тем самым в одночасье наложив матрицу неугомонности на характер кота.
Ему было не больше четырех месяцев, маленький. Когда он волок игрушечного то ли пони, то ли собаку, твердые пластмассовые глаза ее громко стучали по полу.
Цок. Цок. Цок. На рассвете.
Игрушку я решил отнять. Однако рыжая бестия разгадала мои планы, вцепилась, чем можно, и уперлась всеми четырьмя.
Он морщил нос, как собака, и рычал нисколько не тише. Услышав скрежет когтей по паркету, на защиту принеслась в неглиже Кристя. Разняла нас и, сюсюкая, потянулась погладить кота. Фокс сердито отбился лапой, но сбегать и не подумал.
С этого момента, он затаил на меня зло.
Вы можете умиляться, сколько хотите, привычке любимца лежать на ваших вещах. Думать, что это от большой любви. Я и мои вельветовые штаны - мы так точно не думали, мы были против. И мы злились, когда Криська утаскивая кота из моей комнаты, убеждала то ли меня, то ли себя саму:
- Ути-пути, Фоксик так любит Димасссю.
Тьфу!!
Ладно. Ладно.
Я готов признать, что он красивее. Но и только!
Ты не поверишь. В детской у Славика уже с год висел на шторе мой значок Каннского кинофестиваля. Я никакой не участник, это сувенир, я как-то забыл его у Сережи. Подлый кот, до той поры к значку совершенно равнодушный, в тот же день пристроился на узком радиаторе и отколупал его лапой.
Славик повесил его на место. Но кот настырно сбрасывал его снова. Он даже рисковал при этом.
Однажды мы говорили с Кристей по скайпу. Фоксов вой я услышал за тысячу верст. Кристя рассказала потом, что, низвергая символ моей власти, он зацепился когтем за батарею, висел на нем, орал дурным голосом и поцарапал, неблагодарный, хозяйку, пока она его вызволяла.
А его привычка все ховать?!
Как-то моих друзей обуяла страсть. Пока Криська наскоро применяла средства контрацепции, Сережа откинул покрывало и заорал:
- Что за вибратор тут у нас?!
Криська напряглась: неужто пора разнообразить секс? Но нет, в уголке лежала сосиска, а по бокам – оливка и помидорка-черри. Не правда ли, символично?
Композиционно придраться было не к чему, но Серега сник. Ннуу, там… ты понимаешь.
Еще Фокс аккуратно выкатывал оранжевый тюбик туши для ресниц из Кристиной косметички, бегал гордо с ним наперевес по квартире, как с добычей. Мне все время казалось, что в его пасти морковка.
Вечерами на Фокса накатывало. Приступы веселья случались в детской. Он врывался в комнату с сумасшедшими глазами, взлетал на шведскую стенку, оттолкнувшись задними, грохался на крышку аквариума, а оттуда сигал на штору.
Мир без границ.
Теперь я понял, от чего сдохли прежние Гарик и Гриша: налицо был типичный случай инфаркта. Новых рыбок кот деморализовал сразу, они до моего отъезда и не высовывались из фальшивых подводных гротов.
Потом он потешил нас секс-играми с «то ли-пони-то ли-пес». Пубертатное неуемное либидо зашкаливало, и мягкой игрушке доставалось, будь здоров.
Когда Фокси перерос пони, ему изготовили handmade-партнера. Набили тряпками старые колготки, форму придали Криськиными трусиками, так появилась странная Танга.
Я не уверен, должен ли писать ее имя с заглавной буквы.
Бедная Танга, ей выпадают редкие периоды затишья.
А вчера Криська жаловалась нам, что все мужское население дома объединилось в гнусную коалицию и не дает кастрировать кота. Но, наверное, придется. Он всерьез надумал пометить территорию и делает это со всей самоотдачей.
Коту скоро год, он затосковал. Оставляет Тангу одну. Часто взбирается на верх противомоскитной сетки, подолгу следит круглыми глазами за паучками в углу оконного проема.
Мне бы порадоваться, что теперь мы будем на равных: у него когти, а при мне мое добро. Но, понимаешь, ЛО, теперь мне стало жаль Фокстрота…