Такса
Кто мало знает - много учит.
Сей аксиоме подтвержденье есть.
Совать свой нос в чужие жизни,
Для некоторых долг и честь!
На псарне жизнь была спокойной.
Кормежка в меру, в меру труд.
Свои порядки, свой уют.
Свои у каждой стаи командиры.
Бывали и свои задиры,
Но, в общем, жили - не тужили,
Своим умом, своей сноровкой,
Покуда не попутал черт с плутовкой.
На псарню, как-то, случаю покорна,
Пролезла черная как вакса,
Нахальная, как танк,
За морем купленная такса.
И ну свои порядки наводить.
-Вы все неправильно живете!
Кричала, надорвав животик.
Я научу вас блох ловить.
Пошла с проверкой по загонам,
- Вас жить заставлю по законам!
-Закон придумаю сама!
Как жаль, что Бог не дал ума.
Куда не сунет такса нос,
Везде развал, везде разброс.
Ей говорят: Постой нельзя так,
Был без тебя у нас порядок.
А что теперь? Собаки лают,
На службу не хотят идти.
Свободы, нам де, не хватает!
Нам надоели поводки!
Открыты крепкие запоры,
За таксой все рванули прочь,
И ликованью нет предела!
Гуляет свора день и ночь.
Была культурной эта псарня,
Собаки были на подбор,
Теперь, как жалкие дворняги,
И спаниель, и лабрадор.
Голодные и грязные, и злые
За корку хлеба - на любой позор,
Надежней нет теперь для них ночлега,
Чем завалившийся забор.
А такса снова за море умчалась,
Но на прощанье хвостиком вильнув,
Сказала: Ах, я ошибалась!
Кокетливо питбулю, подмигнув.
Собачья стая растерявшись,
Не знала, как теперь ей жить.
От псарни тла уж не осталось,
Что ж делать? На луну повыть?
Быть может, поискать во всем виновных?
Или опять пойти служить?
Да! Да! Кричали вожделенно,
Про миски и подстилки все вспомнили мгновенно.
К ротвейлеру из службы сторожей
Пришли: пожалуйста, налей,
На всех одну, хотя бы, миску похлебки,
Или хоть сосиску, одну для маленьких щенят
Ротвейлер всем собакам брат,
Он, позабыв о старых распрях,
Все принимает у себя,
Но таксе он не адвокат.
Ее найдут, ее осудят,
Нос тряпочкой натрут и хвост накрутят,
Чтоб неповадно было сей шельмовке,
Устраивать по миру забастовки!
© Марина Постникова