Я был ещё мальчишкой, школьником младших классов, когда, разинув рот, слушал его рассказы о войне. Был конец 50-х, начало 60-х и вокруг царил прекрасный и радостный, счастливый мир. Но война была рядом… Безного калеку, или безрукого, или пьяницу в замызганной шинели, который возле винного ларька дерётся из-за стакана с таким же, как и сам, можно было увидеть запросто в нашем городе.
Отец рассказывал, а я ходил какое-то время прибалделый под впечатлением от услышанного. А в это время, ежедневно, по динамику местной линейной трансляции столичные дикторы с велюровыми баритонами по нескольку раз на дню поднимали дух населения редакционными статьями о патриотизме и самоотверженности. А я слушал. Как будто шестилетнему мальчишке больше нечем заняться! И спрашивал:
- Пап, а ты патриот?
Помню отцов взгляд падающего человека, и ответ:
- Нет, сын. Патриоты по кустам сидели.
Но чаще всего я просил его рассказывать о войне ещё и еще. Так на этих повторах и складывалась моя память об отце, о солдате…
А отправной точкой, с которой у меня возникла мысль записать рассказы отца о войне, послужил вот этот документ, https://cloclo11.datacloudmail.ru/weblink/get/d9572ce16321/1943.08.26.%D0%A1%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BA%D0%B0%20%D1%8D%D0%B2%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D1%81%D0%BF%D0%B8%D1%82%D0%B0%D0%BB%D1%8F%20%E2%84%963294%20%28%D1%81.1%29-.jpg https://cloclo11.datacloudmail.ru/weblink/get/04cfc00e2607/1943.08.26.%D0%A1%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BA%D0%B0%20%D1%8D%D0%B2%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D1%81%D0%BF%D0%B8%D1%82%D0%B0%D0%BB%D1%8F%20%E2%84%963294%20%28%D1%81.2%29-.jpg когда я попытался выяснить: а в состав каких соединений входил этот "7 возд. дес. полк"? Хотя я знаю, что полк, как правило, является самостоятельной административно-хозяйственной единицей. Ну, а всё-таки? Долгие попытки что-либо прояснить по этому поводу ни к чему меня не привели. А вот запасным и учебным этот полк был. Выходит, что официально он, если и решал какие-либо боевые задачи, то в качестве самостоятельного тактического подразделения. Дальше всего лишь подробности, которые мне удалось "накопать" в привязке к воспоминаниям отца.
- После эвакуации станции Рышково, в той её части, что касается людей и ценностей, я очутился на станции Безенчук Куйбышевской области. Там мне довелось побывать сначала в должности командира отряда ВОХР, а потом помощника командира до марта 1942 г. (Беру на себя смелость утверждать, что такое "падение" с должности у отца произошло из-за смены территории и отсутствия специального образования, хотя он и закончил полный курс в Воронежской школе НКВД проучившись с 1939 по 1941гг).
Начало 1942 года для страны был тяжелым. Битва под Москвой проходила на высочайшем напряжении усилий и фронта, и тыла. А в спину отцу, ходившему по железнодорожным путям станции, неслось:
- У-у, морду наел, - это бабы, как правило, жёны фронтовиков. А когда стали говорить уже в лицо с нескрываемой злобой, отец не вытерпел, и пошёл в военкомат.
Там он 1 марта написал заявление о том, чтобы его взяли добровольцем на фронт.
А за полгода до этого, 4 сентября 1941 года Нарком обороны СССР Иосиф Сталин подписал Приказ № 66 "О развёртывании Воздушно-десантных войск". В нём на меня, собственно говоря, произвёл впечатление пункт 3: "Рядовой и младший начальствующий состав выделить на укомплектование воздушно-десантных войск по специальному отбору Главного управления воздушно-десантных войск из войсковых частей и соединений сухопутных и воздушных сил Красной Армии, а также за счет призыва молодежи рождения 1922 года и добровольцев."
Ну, а дальше всё зависело от военкома, принявшего заявление от моего отца и задавшего ему соответствующие вопросы. Так, по всей видимости, мой отец очутился в ВДВ в возрасте почти тридцати лет.
Он был бы вправе отмечать День воздушно-десантных войск. Хотя, в общем-то, я не думаю, что при этом он гордился бы общностью с современной маргинальной пьянью, которая отмечает нынче этот день.
Куда повела его военная дорога тогда, было бы трудно сейчас определить, если бы не запись в Военном билете офицера запаса, о том, что с марта по май 1942 года отец был курсантом Училища инструкторов воздушно десантной службы в городе Люберцы Московской области. Больше нигде в отцовских документах об этом периоде не упоминается. Только как-то совсем неакцентированно он мне говорил, что у него исполнено одиннадцать прыжков с парашютом и имелась квалификация инструктора.
Спустя 70 лет я каких-либо следов этого училища найти не смог. А в каком архиве можно раскопать эти сведения, так чтобы не отказали в поиске, ума не приложу.
В мае, окончив курсы инструкторов воздушно десантной службы, отец прибывает в расположение 7-го запасного воздушно десантного полка.
Тут уместно опять вспомнить Приказ Народного Комиссара Обороны, по которому добровольцы с опытом могли попасть в ВДВ. Дело в том, что проходя действительную службу на Дальнем Востоке с 1934 по 1938 гг., он окончил в 1936 году курсы командиров взводов и был на соответствующей должности в 103 стрелковом полку 35 стрелковой дивизии ДВК ОКДВА (Дальневосточного Края Особой Краснознамённой Дальневосточной Армии). То есть мой отец в военном деле первачком не был.
А располагался 7-й запасной воздушно десантный полк в Приволжском Военном Округе согласно этому же Приказу НКО. В своих рассказах о местонахождении полка отец всегда с минимальной точностью говорил:
- Под Саратовом.
Мои попытки уточнить место дислокации полка привели к тому, что я постепенно отмёл сведения из книги А.Суконкина "Десант Страны Советов" и многочисленные ссылки в интернете на них о том, что полк квартировал в г.Миуссе,. Ну, во-первых, в Саратовской области города с таким названием нет, но есть село Миусс в Ершовском районе. И, во-вторых, само село к крупным не относится и вряд ли на тот военный период располагало инфраструктурой (как сейчас говорят) для нормального функционирования крупного воинского формирования. Отец рассказывал, что находясь на действительной службе в ДВК, они в полку хозспособом много строили для себя. Но если бы такое происходило в селе, то наверняка остались бы какие-то следы! Да хотя бы в виде фундаментов построек. И что', колхозу не пригодились бы здания, оставшиеся от военных?
Скорее всего, это был город Маркс Марксовского района. Да и кое-какие скупые сведения из интернета ведут именно туда. Это и воспоминания Алексея Гавриловича Глухова, журналиста из Подмосковья. Он был, как оказалось, сослуживцем отца по 7-му запасному воздушно-десантному полку. Правда, он город называет Марксштадтом, именем, которое к тому времени было упразднено. А также воспоминания Вадима Селеменева "Родом из войны. Исторические заметки о 351 гвардейском парашютно-десантном полку", в которых он указывает на учебный полк под городом Маркс Саратовской области.
Итак, отец прибыл в полк. Там он был назначен начальником ДОП. (Хе-хе: недурственная должность во все времена, так как ДОП - это Дивизионный отдел питания).
И потекла рутинная работа в войсковом подразделении, которое пока находится в тылу. А в январе 1943 года отец вступает в ВКП(б).
В это время на фронте начинаются подвижки к большим переменам. 15 апреля 1943 года Нарком Обороны Иосиф Сталин подписывает Приказ №0067 " О формировании семи гвардейских воздушно-десантных бригад", в пункте 7 которого написано: "Передислоцировать из ПриВО 2 запасный воздушнодесантный полк в г. Дмитров и 7 запасный ВД полк в г. Звенигород Московской области на квартирный фонд частей ВДВ КА".
В Звенигороде полк уже в качестве учебного и находился вплоть до расформирования в 1946 году.
Красивое слово "Звенигород", - мне нравилось, когда его произносил отец.
Вот уж не знаю - исполнялись ли Сталинские Приказы "вперёд дыма паровоза" или только после его подписи. Но после этого конкретного Приказа события стали развиваться для моего отца со стремительной скоростью. К тому времени Демянская наступательная и Старорусская наступательная операции закончились (как об этом гласят официальные источники) мало чего достигнув, кроме неоправданных потерь в живой силе. Но гитлеровцы, по-моему, об окончании этих операций не знали, и чуть не убили моего отца 26 мая под Старой Руссой.
У меня только одна маленькая зацепка - это слова отца:
- Ранило меня на третий день, после того, как я оказался на фронте.
Выходит, что под Старую Руссу отец прибыл 23 или 24 мая. Командировался он на передовую один или в составе какого-либо подразделения 7-го воздушно десантного полка, и какая у отца была общая задача на тот момент, я не знаю. Он говорил о частной задаче:
- Я должен был перевезти имущество.
Кого теперь спросить, какое имущество и куда должен был перевезти мой отец? Некого.
- Я находился у самолёта и работал на погрузке, когда налетела немецкая авиация. Их самолёты подняли такую круговерть над аэродромом, что впору было прятаться. Рёвели моторы, взвывая на форсаже при манёврах в воздухе. Посыпались бомбы. На взлётном поле загорелись наши разбитые самолёты. Как в лихорадке ударил зенитный пулёмёт. Наши лётчики кинулись к самолётам взлетать, чтобы спасти машины. Но куда там!
Отец говорил, что несколько самолётов, успевших взлететь, тут же были сбиты немцами. Лётчик самолёта, которого загружал отец, заорал:
- Давай быстрее! Взлетаем!
- Я добросал последнее в самолёт, запрыгнул сам, и мы вырулили на взлёт. Самолёт только начал разбег, как перед глазами у меня вспыхнуло. И всё…
Помню, что какие-то фашисты в маскировочных зимних белых халатах тащили меня по какому-то коридору. И опять всё… Я, конечно, понимаю, что это санитары аэродромного лазарета волокли меня в операционную. Но в память врезалось, что фашисты. Мне потом санитарки рассказывали, что в этом самом коридоре я, весь в хлещущей кровище, заваливаясь, успел сделать выстрел из пистолета, увлекая на пол за собой санитаров, и разбивая какой-то шкаф со склянками. Они мне потом показывали дырку от пули в потолочной штукатурке… Ничего не помню…
Медики этого лазарета увидели, как разбегающийся самолёт споткнулся о взрыв бомбы и закувыркался по взлётной полосе, разваливаясь на куски. Он не взорвался, а только дымил, поэтому люди и побежали к нему. Лётчик погиб сразу, а отец остался жив, и его спасли.
А вот, запись в Военном билете офицера запаса в разделе III "Прохождение службы": - "5.1943 - 9.1943, на излечении, э/г 3294, г.Звенигород" - явно ошибочна. Дело в том, что эвакогоспиталь 3294 в г.Звенигороде никогда не был.
На период лечения отца госпиталь находился в г.Чимкенте Казахской ССР. По всей видимости, отец после оказания ему первой медицинской помощи в лазарете аэродрома находился на лечении в полевых госпиталях. Его ранение квалифицировалось как тяжёлое челюстно-лицевое сочетанное с контузией. При оказании первой помощи в аэродромном лазарете, когда ему останавливали кровотечение, отец застонал. Стали разбираться, в чём дело. Оказалось, что в спешке потянули простынь, которой его укрывали. А ткань простыни зацепилась за осколок, торчащий в кисти левой руки.
***
Вечернее сообщение 26 мая 1943 года (из сводки Совинформбюро):
- В течение 26 мая на фронте существенных изменений не произошло.
***
17 января 2013 г.