Я к вам пришёл с открытою душой,
И распахнул по-дружески объятья.,
Но дали мне понять, что я – чужой,
Что никогда мне не назвать вас ‘братья’.
Был белою вороной, был другим -
Когда вы не подали мне руки.
Кто за спину их прятал, кто - в карман.
Приправлены вы снОбой, словно сдобой.
Для вас я меломан и графоман,
С таким, как я водиться – вот стыдоба!
Когда тонул и вам почти кричал
О помощи, да что же вы, ребята?!
Мольбам моим внимали и речам,
Как те, что злобно смотрят на распятых.
И ноздри, и улыбки - широки,
Для вас я невидимка-неудачник.
Горды, что не подали мне руки -
Послали ‘этих новеньких’ подальше.
Я с вами все контакты обрубил -
Не нужно вашей царственной руки.
Совсем один я продвигался ввысь -
По незнакомым тропам, буреломам,
На собственные знанья опершись,
К раскольникам своим, к авессаломам.
Взобрался на вершину и... погиб,
А Те... признали, просветлели мордой.
И шепчутся вчерашние враги:
’Ах, как удобно, что художник – мёртвый!’
Теперь же можно дифирамбы петь:
‘Покойный был моим ближайшим другом!..’
‘Однажды приглашён был на обед...’
’И как же крепко жал он наши руки! ’
Меня и в мемуары извлекут,
В статьи, и утвердят себя в Элите....
Друзья мои, не слушайте кликуш,
Свои зады к святейшим поверните!
От них, от гладких, ханжеских зверюг,
За спину спрячьте крылья ваших рук.
28 мая 2014 г.