ОТЕЦ РАССКАЗЫВАЕТ: На марше (Рассказ)

- Был момент, когда к Николаеву мы подходили маршевым броском и были в движении всё время, почти двое суток без сна. В этот момент в дивизионе случилась трагедия. Были убиты командир дивизиона и его заместитель. Сразу после этого, во время этого же марша, пострадал и я. Но обо всём по порядку.
  Внезапно бодрое движение колонны остановилось. Я, открыв дверцу кабины, стал на подножку студебекера. Дорога была без отсыпки, обыкновенная проселочная грунтовая, но хорошо просохшая на солнце и мы рискнули объехать передние машины, которым я скомандовал сдать чуть вправо, чтобы хотя бы правые колёса оставались на колее. Головные два студебекера съехали на обочину и стояли на плотном пожухлом прошлогоднем дёрне. На нём же среди ошеломлённых красноармейцев лежало два тела. Я оказался и по возрасту и по званию самый старший. Подозвал водителей, с которыми ехали убитые офицеры, до того, как они еще были живы.
- Что случилось?
- Только выехали на высотку, а он, снайпер, как даст спереди и слева по ходу. Да по пассажирским местам. И у меня, и у него, - водитель командира дивизиона рукой показал на стоящего рядом красноармейца - водителя: - А потом из пулемёта. Ну, мы не разворачиваясь, задним ходом за косогор.
- Покажешь откуда бил пулемёт?
   Боец замялся. Видать побаивался. В это время подъехал политрук, замыкавший колонну дивизиона. Он подошёл к солдатам, которые были возле убитых командиров. Мне он не мешал.
- Не бойся. Я тебя за щиток спрячу. Видишь, у зиски какой он крепкий.
   Расчёт и ещё несколько помощников, отцепили пушку от форкопа и выкатили её на вершину холма. Выцеливал пушку я сам. Со мной были тот водитель и заряжающий. Мы прятались за отбойным щитком. Пулемёт точно ударил оттуда, как рассказывал водитель. До него было метров пятьсот. Он бил из окопа. А снайпер молчал. Я не спешил. Нажал на рычаг спуска.
- Ба-бах! - ахнула моя пушка.
  Впереди взметнулись вместе с землёй какие-то ошмётки. Попал!
- Товарищ командир, можно я сбегаю, посмотрю? - это мой заряжающий.
- А снайпер?
- Так нету же!
- Было видно, как он чего-то там закопошился в немецком окопе. А когда он подбежал, стало жутко. Он принёс оторванную кисть руки немецкого пулемётчика с прикованным браслетом и обрывком цепи. Немца за что-то приковали к рукояткам пулемёта. А пулемёт был примкнут к обрезку трубы забитой в грунт. Снайпера след простыл. Документы немца боец отдал политруку.
  Мы продолжили движение. Теперь политрук повёл колонну, которая понеслась по мягкой грунтовке невесть куда, ведомая Высшими Силами Войны. В кабине машины мне ехать что-то расхотелось, и я уселся на лафет пушки. Но сказалось движение без отдыха, и я, задремав, упал с лафета прямо под колесо пушки, которая проехала мне по ногам. Снова остановка. Два дивизионных санинструктора не менее получаса возились со мной, обрабатывая лопнувшую кожу на одной ноге. А вторая была ничего. Они сказали, что, вроде, какая-то берцовая кость оказалась сломанной, и прибинтовали мне две палочки. Дальше я ехал в кузове, среди снарядных ящиков.
  А где-то примерно через час, мы прибыли в большое украинское село. Правда, я забыл, как оно называлось. Там мы похоронили наших убитых командиров. Замполит пошёл с докладом к начальству, которое уже находилось в этом селе, а меня санинструкторы нацелились направить в санчасть. Оттуда я мог попасть в госпиталь, поэтому ложиться в санчасть отказался наотрез. Надоела мне госпитальная жизнь еще в Чимкенте. Но больше всего я не хотел вновь оказаться в части запасного формирования. Мои красноармейцы выстругали мне две аккуратные лангеты и трость. И я с месяц ходил с этой тростью и прибинтованными лангетами, а санинструкторы меня регулярно перевязывали.
                                                                                                                                                                            28 декабря 2012 г.