Оглушительно пахнет сегодня
облаками, сиренью, жарой.
Это утро мне кажется сводней
между мной и моею душой.
Это мог бы пропеть Богданович,
никого-ничего не стыдясь,
окуная в сердечную полночь
с оглушительной негою связь,
но глушить не любили пииты
той поры ни зашкалившим "ах!",
ни излюбленный мною напиток,
от которого слёзно в глазах.
Но и я не могу про подружку,
кроме "душенька, душенька ты",
слишком грубым мне кажется "душка",
так бумажные скажут цветы
оголённому духу сирени,
ничего не ответит сирень.
Будут вечером сладкими тени.
Продолжал бы и дальше, но - лень.
Лень такая - сентименталистов:
садик, прудик, кувшинки цветут,
каждый выдох негромкий неистов
и сирень оглушительна тут.