Я как-то пробовала пару раз. Сначала – истомившись от голода общения, а потом – интереса и науки ради: хотелось удостовериться в открывшемся мне великом знании относительно количества извилин и неповторимости их комбинаций выше названных представителей хомо сапиенс.
Первый умник повел меня в студенческое кафе (хотя мы, признаться, давненько из возраста студентов вышли). И там, под монотонное жужжание кондиционеров и мух, сделал первое удивительное открытие:
- Оказывается, ты не только красивая, с тобой еще и поговорить можно!
И два часа говорил. Не знаю только, со мной ли.
- Я, - говорит, - в нашем университете половине кандидатов диссертации написал! Да что там – кандидатам, я даже академикам пишу. Так что все они – липовые, а я - просто скромный. Мне славы не надо, главное – чтоб деньги были!
И заказал вчерашние сочники с кофе «Пыль индийских дорог».
«Вау!» - восхитился мой таракан в голове и хохотнул.
- Я, - говорит, - иду по жизни легко, не заморачиваясь. Ведь если человеку в жизни чего-то недостает, то это происходит потому, что он верит в то, что этого недостающего слишком мало, чтобы его удовлетворить. В результате этого человек жалуется, как мало он имеет, и как результат его жалоб, он – раз поверив в это – создает этот недостаток в своей жизни. Так что мой жизненный принцип: ни на что не жалуйся и бери от жизни все!
И взял с тарелки засохший сочник. При этом процесс жевания не остановил поток словоизлияний.
Первые полчаса я внимательно слушала, с чувством и пониманием и иногда умудрялась вставить реплики типа: «Космическую гармонию невозможно обмануть» или «У интуиции нет системы», было и проще: «Мне тоже так кажется». На замечания последней категории мой собеседник остро реагировал:
- Тебе только кажется, а я это знаю!
«Моя ты умница!» - умилялся таракан.
Следующие полчаса я давилась сочником, делала понимающие глаза и стоически поглядывала на студентов-физкультурников, расположившихся неподалеку шумной и веселой компанией.
А таракан в это время кривлялся: «Накачанные мозги, к сожалению, впечатляют совсем не так, как накачанные мышцы. Смотри, смотри, вот этот юноша, сложенный как бог, строит тебе глазки! Ей-богу, не вру!»
Чтобы вовсе не утратить контакт с собеседником, удачно сочетавшим испитие кофе из пластикового стаканчика и свою пламенную речь, я изредка поддакивала и кивала, соглашаясь с давно известными всем квинтэссенциями.
Таракан покривлялся еще немного: «Гляди-ка, этот юный Геракл тебе моргает!», а потом насупился и остыл: «Ну и сиди здесь, как дура!»
После того, как термин «гипотеза» был подробно пояснен мне как в научном, так и в философском смысле (на это тоже ушло немало времени), я взглянула на часы, притворно ахнула и засобиралась домой.
На прощание мой полностью довольный собой собеседник посоветовал мне слушать Абсолют и учиться распределять время таким образом, чтобы я могла иметь долгий период молчания.
- Научись мало говорить, - сказал он мне очень серьезно и поправил очки. – Болтун не может сосредоточиться. Умение молчать ценится не меньше, чем умение говорить.
- Спасибо, - поблагодарила я за комплимент.
- Не за что, - он воспринял мою признательность глобально. – В следующий раз я расскажу тебе еще много интересного.
«Вау!» - вяло зевнул таракан.
Следующего раза, конечно, не было.
Где-то полгода спустя мною была предпринята попытка №2. Когда духовный голод стал нестерпимым, а эмоции вскричали: «Даешь экстрим!», очень к месту раздался телефонный звонок.
- Привет! Узнала?
- Нет.
- Ну, конечно, прошло ведь три года. А теперь?
- Что теперь?
- Узнала?
- Не-а.
- Как, разве ты не помнишь? Три года назад в парке?
- Помню. А вы, собственно, кто из них?
Меня восприняли всерьез.
- Хорошо, я представлюсь, - обиженно сказал голос. И представился.
- Я тут подумал, - признался голос. – Нам нужно встретиться.
Хорошо подумал. Главное – основательно, без спешки, как-никак на это три года ушло.
- Будем кофе пить? – ухмыльнулась я, вспомнив свое предыдущее свидание с одним из таких же умников.
- Именно! Ты не против?
- Я люблю хороший кофе, - постаралась я намекнуть, что встречи в студенческих кафе сразу отпадают.
- Отлично. Очень рад! – искренне обрадовался голос и смущенно добавил: - Я тут даже стихи написал. Прочитать?
- Читай, - я насторожилась.
- Желанье велико
Увидеть и услышать ту,
Кого три года вспять
Ценил, желал
И все-таки не удержал,
Но смею ли неловким словом беспокоить?.. – завыла трубка.
- Ну как? – наивно поинтересовались в конце.
- Здорово! – ответила я и вздохнула.
А таракан в моей голове захихикал: «Наш человек!»
- Тогда завтра в три возле кафе «Элегия», устроит?
- Хорошо, - ответил таракан и захихикал еще громче.
«А ну цыц! – велела я ему. - Человек с серьезными намерениями. Видишь, три года ценил, желал, в стихах испражнялся… Тем более когда-то мне нравился тембр его голоса».
И мы встретились у кафе. Но в кафе почему-то не зашли.
- Иди за мной, но держись в стороне! – велел мне мой кавалер тихим настороженным голосом после короткого скомканного приветствия.
Я хотела возмутиться, но таракан обрадовался: «Ой, как интересно! Играем в конспирацию. Машка – тайный агент ЦРУ! Вперед за орденами!»
И мы пошли дворами. Умник шагал впереди длинными ножищами-ходулями и освещал мне путь блестящей на солнце лысиной. А я, накрашенная, как на войну, в соответствующих боевому обмундированию туфлях на двенадцатисантиметровой шпильке вышагивала следом в удалении 10 метров, старательно обходя рытвины и собачьи какашки.
Он подождал меня у большого мусорного бака, где сделал таинственные глаза и шепнул:
- Дом видишь напротив? Первый подъезд, второй этаж, дверь налево, квартира 5. Заходи через пять минут!
Ответить я не успела, поскольку мой знакомый рванул в выше указанном направлении.
«Встреча на конспиративной квартире! – запрыгал таракан, шевеля всеми шестью лапками. – Экстрим, Машка! То, что нам нужно».
«Я собиралась пить кофе, - напомнила я. – Не слишком ли он торопит события?»
«Будет тебе кофе – в постель! – хихикал таракан. – Ладно, не дрейфь! Я же с тобой, а это значит – бояться нужно ему! Оторвемся по полной!»
И выждав положенные пять минут (не у мусорки, конечно, а под деревом у соседнего подъезда), я с невозмутимым видом прошла мимо сидящих на лавочке старушек с лисьими глазками и поднялась на второй этаж.
Дверь была заперта. После звонка из-за нее скоропостижно высунулся мой кавалер с бледным лицом и взмокшей плешью.
- Быстро! – прошипел он и щелкнул замком у меня за спиной.
После этого он сразу так расслабился, что мне даже стало его жалко: «Надо же, как переволновался человек!» Но это «жалко» длилось всего несколько мгновений, пока я не оглядела квартиру. Беглый осмотр места для романтического свидания привел меня к выводу о том, что даже у мусорного бака общение было бы более приятным. Потому что по сути сама квартира и была большой многолетней свалкой, кладезью вековой пыли и утиля.
- Ты сюда не смотри, - немного смутился кавалер. – Это квартира моего друга. Он здесь давно не живет, так что не обращай внимания на этот беспорядок. Проходи сразу в дальнюю комнату.
По странному совпадению, дальняя комната оказалась спальней. От предыдущих помещений она отличалась наспех протертой мебелью и обоями, которые держались на стенах из последних отчаянных сил.
Интерьер был бесхитростен и непригляден: шкаф, комод, два обшарпанных стула и полуторная кровать, застеленная несвежим пододеяльником в мелкий выцветший василек.
- Присаживайся! – пригласил меня приятель, поведя рукой вокруг: мол, выбирай, где больше нравится.
Я с опаской умостилась на подозрительно заскрипевшем стуле. В тот момент даже мой таракан пытливо глядел на все это недоразумение из своего укромного местечка и чувствовал себя почти оскорбленным. Хотя он в принципе никогда ни на кого не обижался, и оскорбить его было практически невозможно. Но сейчас он временно утратил дар речи.
- Я тут быстро все приготовлю, - сказал мой кавалер и постелил газетку на оставшийся свободным стул. – Сейчас!
И он выложил на газетку из принесенного с собой пакета апельсин, банан, киви и пластиковые стаканчики.
«Какая прелесть! – слабо оживился таракан. – Машка – пластиковая стакашка!»
«Молчи, дурак!» – огрызнулась я.
«Я дурак, а ты законспирированная стакашка! Ха-ха-ха!»
- Вино или коньяк? – с готовностью предложил кавалер после того, как перочинным ножиком надругался над фруктами.
«Агенты ЦРУ на работе не пьют!» - пропищал таракан.
- Коньяк, - гадко ухмыльнулась я.
- Ну, за встречу!
Мы выпили.
- Ты неправильно пьешь коньяк, - заметил он. – Я тебя сейчас научу. Я многих учил. Вот давече на юбилее у мэра научил двух его заместителей. Коньяк нужно пить не мелкими глоточками, а…
Последовала короткая теория, которая тут же была закреплена практикой.
- Ну как? – заглянули мне в рот.
- Научилась, - заверила я.
- Это очень хорошо, что мы встретились, - продолжил он. – Кризис среднего возраста, понимаешь ли, проявляется депрессией и чувством глубокого одиночества. Тебе, наверное, это тоже уже знакомо.
- Ага, с детства! – подтвердила я.
«Машка – стакашка средних лет и приятной наружности! – расхохотался мой таракан. – Что, съела?»
- Я, по сути, человек счастливый, - откровения стали еще обильнее после третьего практического упражнения с коньяком. – У меня хорошая работа, понимающая жена и влиятельные друзья. Что еще надо человеку от жизни? Но, видишь ли, со временем все приедается. Даже хорошее…
«Каков философ! На букву «фи», - изрек таракан, смешно шевеля усами. – Интересно, зачем он тебе это говорит? Боится, чтоб ты в него не влюбилась. Точно!»
- Я свою жену люблю, - тем временем говорил кавалер. – Люблю, как… как хороший костюм, в котором мне удобно, но который уже вышел из моды. И не наденешь на люди, и выбросить жалко. Тут нужно либо перешивать, либо вообще заменить чем-то более стильным.
«Машка, ты не пластиковая стакашка! – заорал таракан. – Ты стильный костюм! Это круче, поверь! Ха-ха-ха!»
- И пытался? – уточнила я, чувствуя, что начинаю просто злиться.
- Многократно, - ответил кавалер и поморщился. – Только все не то. Молоденькие девочки полны обаяния, но у них одно на уме: любовь и все такое. А что по сути есть любовь? Знаешь?
- В общих чертах, - я понимала, что мой ответ сейчас не имел никакого значения.
- Любовь, дорогая Машенька, это химия! – провозгласил мой интеллектуальный собеседник. – Просто всплеск химических реакций в организме и ничего больше. А все остальное – иллюзия, выдумки поэтов-самоучек. С физиологической точки зрения сексуальный аппарат человека сам по себе имеет сильную тенденцию играть в организме паразитическую роль и порабощать нас своими страстями. Парасексуальные вещества дают нам иллюзию любви. Но сексуальность можно поработить и использовать ее силы в качестве резерва на другом жизненном плане.
- Интересная мысль, - согласилась я. – Из пособия по йоге.
- Ты читаешь такие книги? – восхитился он.
«А еще мы любим Камасутру с картинками! - хохотнул таракан. – То-то ты удивишься!»
Продолжая упражнения с коньяком, мы поговорили о трансформации сексуальности и других жизненных планах, где ее можно использовать во благо.
Затем мой собеседник снял пиджак, откинулся на несвежий пододеяльник и похлопал по нему ладонью рядом с собой, выбив из ткани облачко пыли.
- Иди ко мне, Машенька. Здесь нам будет куда удобнее говорить о сексуальности.
- Только ли говорить? – лукаво улыбнулась я.
- Не только, - заверил он, наивно предполагая, что именно это я и хочу услышать.
- А как же трансформация сексуальности? Видоизменение сексуальной энергии?
- И об этом тоже поговорим. Но чуть позже. Иди же скорее! Я три года этого ждал. Я хочу тебя!
«Хотеть не вредно, вредно не хотеть, - взвился таракан. – Ишь, хотелку уже навострил. Ну-ка, Машка, видоизмени ему энергию!»
- Я тебе удивляюсь и даже завидую твоей непосредственности, - сказала я. – Но мой кризис среднего возраста говорит мне о том, что лучше перепихнуться под цветущим кустом с идиотом, чем на замызганном ложе с мудрецом.
- Не понял, - искренне признался он и похлопал совиными глазами. – Что тебя здесь не устраивает? Ты хочешь чего-то другого?
- Кого-то, - поправила я. – А что касается желаний в принципе, то у меня на данный момент только одно: громко чихнуть и быстро распрощаться.
Что я незамедлительно и сделала.
«А ты это серьезно - про кусты с идиотом?» - поинтересовался таракан уже в маршрутке по дороге домой.
«Не знаю, - пожала я плечами. – В любом случае это уже совсем другая история…»
