золотых и вьющихся волос.
Я гордился, как Авессалом,
но иное горечью сбылось.
Я ли не любил тебя, отец?
Ты теперь пасёшь в краю Отца
серебристо-розовых овец,
ты - пастух, а не обычный царь.
Я низвержен был и побеждён.
Что тебе от этого, скажи?
Там, где нет ни сыновей, ни жён,
не попустят и обычной лжи.
Всё сбылось, что ты пророчил мне.
Тот повис на дереве, я - пал,
я - швырявший пригоршни камней
в лужицы фамильные зеркал.
я, что ненавидел от души,
я, гудевший, как пчелиный рой,
променявший жалкие гроши
на карман с огромною дырой.
Ты был прав, листавший всякий вздор?
Ты, глядевший на дерьмо и кровь?
Я, текущий злобою из пор,
я любил, прости мою любовь -
мой булыжник в миллион карат
и его неугасимый свет,
потому что ты - мой младший брат,
вот он я, тебя пока что нет.
