«Враг огромен и грозен,
Многоглав, многозуб.
Он приходит без спросу
И, роняя слезу
Крокодилью над жертвой,
Сладострастно и в хруст
Ест беременных женщин
И бессильных старух.
Враг хитер и коварен,
Лицемерен и лжив.
Он прожорливой тварью
Возле дома кружит.
Подбирая недужных
Стариков и детей
Несмышленых, он души
Выгрызает из тел!»
Над заказанным текстом
Записной сценарист
Эго смрадное тешил
До рассветной зари.
Строчки выпачкав бредом
И кровавой слюной,
Забывался на время
Лихорадочным сном
Патентованный бездарь…
В золотистом дыму -
Зубы скалила белка
И грозила ему
Изумрудным орехом,
Утка с женским лицом,
Задыхаясь от смеха,
Разрешалась яйцом
Раскаленным, в расплаве
Колыхалась игла,
Смертной требуя платы,
И всевидящий глаз
Вожделенной банкноты
На абсурдный предел,
На паноптикум Ноя
Затаенно глядел…
2.
Жалкий червь анфиладой
Бесконечных зеркал
Полз по сонному аду,
И змеилась тоска
Ледяная во взоре,
А навстречу текло
Неизбывное горе,
Абсолютное зло
Мириадами черных
Отражений души
Сценариста… О чем-то
Дребезжали гроши
В испоганенном чреве
Сокровенной сумы.
По гниющему древу
Оскопленная мысль
Разливалась, манила
В мягкий обруч петли:
И не виделась - Милость,
И не виделся - Лик,
Во спасение данный,
И не виделось черт
Сквозь обличье путаны
От газетных харчей,
Сквозь нутро проститутки
От журнальных хлебов
Той божественной сути,
Что зовется – Любовь
Милосердная… Новый
День чеканил шаги.
Предначертанным словом
Назначались враги.
Гнев нещадных сражений,
Гром великих побед,
Грешность, праведность, жертвы,
Перебитый хребет
Сценариста и пламя
Исступленных костров -
Назначались согласно
Праву пагубных строк:
«Враг огромен и грозен,
Многоглав, многозуб…»
Перезрелые гроздья
Прогибали лозу,
В бесполезности праздной
Замыкали свой круг,
Ожидая напрасно
Виноградарских рук….