Бушует ветер над бескрайнем морем,
Несет ладью на полных парусах,
Багровый свет струится в небесах,
Налитых тяжестью и горем…
Внезапно скорбь дождем излилась,
А горе в ярость превратилась,
Ударил гром как в день последний мира,
И небо рассекла молниеносная секира,
Гигантский шквал ладью накрыл на миг,
Послышался отчаяния крик,
Он в реве волн едва был различим,
но от любого сразу отличим:
Так зверь ревет, надежды уж не чуя,
Так человек кричит, что смерти не минуя,
Внезапно ею ослеплен бывает,
Все прочее исчезло для него,
И ничего другого он не чает,
Теперь во власти он лишь только одного…
А между тем любой из тех людей,
Что в этот шторм попали,
Отчаянье и страх решительно не знали,
И не было ватажников смелей…
Вал исполинский над ладьей застыл,
Свинцовой парой черных крыл,
Неотвратимой кары медля исполненье,
В отливах брызг его играло представленье
Морских глубин, суровой тишины.
Но как величие мы оценить должны
Когда оно нависло смертной тенью,
Так Мабрунг викинг храбрый и отважный
Как изваянье замер в миг тот страшный
Еще секунда и сокрыт под черной сенью.
Доспех тяжелый гробом стал ему,
Могилой жребий выбрал глубину…
С Мабрунгом вместе было суждено в доспехах мощных прямиком на дно
Отправиться Хёмдалю и Брандиру,
С оружием в руках к божественному пиру,
К столам дубовым, кубкам золотым,
Прекрасным яствам, мёдом залитых.
Где будут славные герои драться,
К утру из праха снова возрождаться…
Потеря ярла Вульфа велика,
Но всё ж тверда и гибельна рука,
Держащая сверкающих клинок,
Однако ярла близится уж срок…
С советом он к дружине обратясь,
Возвысил голос с бурею борясь:
« О други, братья по мечу!
Мы бились в сечах страшных, плечом к плечу,
Ужель отступим пред игрой ветров,
Тяните тросы с нами длань богов!»,
Но лишь к дружине обратился ярл,
Ладью-дракар накрыл жестокий вал,
На дно увлек он многих храбрецов,
Умелых тренированных бойцов.
Привычка в латах плыть не помогла,
И тяжесть бронь на дно их увлекла.
Так почил ярл и многие бойцы,
С земным уделом разорвав концы.
Завет вождя предсмертный, исполняя,
Бьорнхольм свой меч над головой вознёс,
Сердца людей смиреньем наполняя,
Рубите снасти, - он лишь произнёс,
Но в голосе его была такая сила,
Что краткий сей призыв как, как эхо отразило:
Взлетело много рук,
И разом опустилось,
Со свистом множество канатов взвилось,
Причудливый описывая крюк,
И только были срублены канаты,
Как мачта наклонилась угловато,
Раздался скрежет и скрипучий треск,
Смягчённый парусом негромкий всплеск,
Но волею судьбы угодно было,
Чтобы ладья до места не доплыла…
И шторму надоело забавляться,
С весёлою игрушкой он решил расстаться.
Ладью волной гигантской он поднял
И в щепки размозжил о пики черных скал…
2. После кораблекрушения.
Свет багровый залил всё вокруг,
Воду в кровь преобразил он вдруг,
Развернул печально представленье,
Страшной ночи скорбное творенье.
В призрачном тумане утопая,
Изумрудной, тёмной чешуёй
Кости корабля лежат блистая,
Словно панцирь ящера бронёй,
Чуть поодаль голова дракара:
Вместо глаз горят два алых шара-
Камня два с кулак величиной,
Отливающих прозрачной глубиной,
Парус словно выбитое знамя
Снежного гиганта дальних гор,
Павшего из-за усобных сор,
Трепетал, как гаснущее пламя
В такт морской волне.
Чуть поодаль мерно погружался,
На лазурном пенистом гребне,
Небольшой обломок корабля,
А на нем обвисшею горой
Человек лежал, раскинув руки…
Кто же этот северный герой?
Может жив? Иль кончились уж муки?
Словно торопясь быстрей с ответом,
Воин приподнялся на руках
И глазами встретился с рассветом,
Злых богов, оставив в дураках.
Словно каменное изваянье,
Воин замер в утренней тиши
Лютый гнев сжигал его сознанье
Руша равновесие души.
Почему же, ищущие мести
Справедливой, честной и святой
Люди, мстившие за край родной,
Смерть нашли в столь отдаленном месте
От норвежских фьёрдов?
Все же Йорм – сын ярла уцелел,
Месть свершить теперь его удел.
3. Начало пути.
Оглядев просторы водной глади,
Воин взглядом пристальным приметил,
Необъемный ларь судовой клади ,
Бочку меда, что вначале не заметил.
Быстрыми и лёгкими гребками,
Йорм подплыл и захватил поклажу,
Груз что был товаром на продажу
Под предлогом выгодной торговли,
В Скирингал плыл Вульф для кровной мести.
Где под маской дружелюбной лести,
Гуртанг проклятый поставил корабли.
Ждал вассалов и даров богатых.
Вульф с дружиной смерть везли ему,
За детей, за стариков распятых,
За деревню, потонувшую в дыму…
Чредой суровой думы пронеслись,
Ожесточась на каменном лице,
Взор запылал в закатной багрянице,
Стремленье с волей намертво слились,
Йорм жаждал мщенья, взгляд горел огнём,
Но не дал гнев ему могучих крыл,
Над гладью моря Йорм не воспарил,
И трезвый разум вновь очнулся в нём…
Йорм пил из бочки мёд
Глотками сил огонь, вливая в тело.
Одним прыжком он кинулся вперёд
И начал плыть бесстрастно и умело
И как с гигантом он бороться стал
С холодной и чудовищной пучиной
От беспощадных волн Йорм в толщу волн нырял
Встречаясь взглядом с призрачной пучиной
Чудовищ и богов тех северных морей
С гигантом волн Йорм наравне боролся вечность
Его дыханье стало слитно с вздохом моря
И духом морю равен стал…
А бесконечность вод признала сына в северном герое
4.Встреча с чудовищем морей
Вдруг под Йормом исполинской тенью
Проплыло чудовище морей
Кем бы ни было морское порожденье
Йорм поплыл, как только мог быстрей
И когда на горизонте показалась пасть фиорда с ветхими зубами,
Из морских глубин под ним поднялась пасть чудовища с горящими глазами
И чудовище взметнулось из пучины
Йорм оказался на верхушке пасти
Вид его чудовищной личины
У кошмаров мирозданья лишь во власти…
Созданье бездны в мили высотой
Кошмаров древних отраженье
Покрыта черной , как тьма чешуей
Йормунганда мирового змея воплощенье,
Из ножен Йорм достал клинок
И змею в глаз вонзил.
Змей закричал вещая небу Рагнарёк
Йорм оттолкнулся из последних сил
Нырнул в глубины дьявольской пучины
Вода вскипела от агоний змея
Казалось Йорм Хель различил личину
Но смерти сдаться не умея
Йорм плыл, взрывая гребни волн,
Боролся там, где смертному не место
Желанья выжить полн.
Ступни коснулись камня фьорда
И одолев последние шаги
Йорм ступил на землю твердо
И огляделся где враги.
Ему предстал закат недавней битвы
Друг другу вгрызшись в глотку уснув навек лежали псы морей
И на холме последний воин мечом пел молитвы
Одного за другим врагов отправляя в царство теней
Пылая, дракар погружался в пучину
С осеннего неба отвесно спускались снега
И воин с холма завершил картину
Снес голову воину Локки умелым взмахом клинка
Йорм поспешил к герою
Весь в ранах тот оперся на клинок
Ему представал вид небесного боя
Пока смерти песню он рёк
В Вальхаллу на крыльях валькирий
Взошел он, сверкая мечом
Оставив битвы в этом мире
Чтоб в рагнарек стоять с богами к плечу плечом