Тусклой лампочкой свет ослеп
И от стонов оглох.
Коридоров больничных склеп.
Мой отец, как ты плох.
Желтым воском смерти оскал.
Закрывают мешок.
Мой отец, как ты худ и мал.
Мой отец, ты ушел.
Желтым воском смерти оскал
Черный пластик закрыл.
Мой отец, как ты худ и мал,
Мой отец, ты ведь был...
---------------
18.02.2009
Давай, отец!
Иди, валяй в свой рай!
Играй!
Ведь ты, скорей всего,
в прокуренной бильярдной
с нарядной девочкой
лет эдак десяти,
(дана, чтоб не забыл
домой прийти,
камеей от назойливых блядей).
Но я люблю
воскресный Папин день.
Удар!
Сухой щелчок.
Уверенно и точно –
и в лузе шар.
Азарт!
И в сизом дыме зал,
и красные глаза,
ах, папа, ты не знал,
воспитывая дочек…
Убогость кладбища,
Малевич бедности и серые квадраты.
И да хранит теперь тебя гранит.
По небу облака из рванной ваты.
Никто не виноват, и все мы виноваты,
причина, следствие – психолог, разберись!
Сорвался шарик и умчался ввысь.
Постой, остановись, вернись, куда ты?
Начало и конец – теперь всего лишь даты.
Начало и конец –
прощай, отец.
--------------
17.02.2012
Знаю, Господи. Есть причина.
Завтра четвертая годовщина,
Как из жизни ушел,
Словно и не существовал –
Помню черный мешок,
Помню смерти оскал.
Время осыпалось серым пеплом,
Рай уготован прошедшим пекло,
Желтою кожей обтянут череп.
Выход и вход – те же узкие двери.
Слава Создателю! Верю.
Завтра четвертая годовщина.
Самый главный в жизни мужчина.
-------------
18.02.2014
Я бы попросила – помолись.
Спотыкаюсь. Тяжело дается жизнь.
Только ты ведь, безрассудный мой родитель,
Ты не ангел и нисколько не хранитель.
Эх, живи я за надежною спиной,
Оказалась бы судьба моя иной.
Поздно предъявлять тебе счета.
Глина. Тело. Камень. Пустота.
Словно призрак, возникает по ночам
Наш семейный раскуроченный очаг.
Сквозь забвения наросшую коросту
Проявляется скелетом черный остов.
Ребрами торчат квадраты рам.
Папа, попроси мне новый храм.
