Антон Петров
В этой квартире, стерильной, как ампула,
фабула обрывается и начинается вакуум.
Стать не дано ни оратором ни оракулом,
те же, кто в комнате с круглым столом оперируют фактами,
знают, что без песка не бывает стекла,
но их не было там, где черным-черно, а я была.
Я аргумент, я вот-вот приведу к доказательству,
я распадаюсь на цепь, что от Дели до Зальцбурга
тащит по глобусу звенья святого и важного
и спотыкается с болью о рваный Майдан.
Я донесу и грааль, и скрижаль, и знамение.
Не человек, а сплетенный из атомов вектор.
Вспомните, как Жан Вольжан утекает в коллектор.
Там не было дыр между прутьями, был монолит.
Так вот, аз есмь боль, что сама за себя болит.
Раздвигать границы возможного, чтоб вставить веру.
Лишь через боль винтик системы становится человеком
и выдыхает себя самоё в ядовитую атмосферу.
Solo fide, товарищи. С этим прошу на галеры.
Ты, грязный, битый, контуженный - я в тебя верю.
Даже снайперы, что стреляют на поражение с киевских крыш,
это делают лишь от отчаянья, зная, что именно ты - победишь.