клинопись на розовом снегу,
что ещё мне - простенькому - надо,
что ещё понять я не смогу?
Щиро дотлевает сигарета,
щедрой пятернёю душит шарф.
И в мольбе заламывает ветки
чья-то незнакомая душа.
Чья-то незнакомая? Да полно!
Это я в грядущее пролез
и увидел вечность, словно полночь,
и в кругу шестом увидел лес.
И себя увидел. Две попытки -
на руках. И обе - за спиной.
Может, ангел был не слишком швидкий,
но всё то же небо на до мной.
Вот и это я пойму едва ли,
голуби-шумерские писцы,
но велик удельный вес печали
с примесью какой-то грязнотцы
с той поры во мне. И всё иначе
для уже неторопливых глаз.
Дважды улетавшая удача
может прикоснуться в третий раз
И тогда.... Не много вариантов,
об одном из них оповещён
выучивший кое-что из Данта,
высвеченный дантовским лучом.