плывет белой жижей отравленных жизней,
ты вписан в нее, как фасад неподвижный.
И вот она, вся дольче вита.
Немного рояля растрепанной нотой,
и женщина рядом с эффектом плацебо
мерцает осколком от целого неба,
а неба не видел давно ты.
И думая, как же попали так все мы,
как ловко устроено кем-то и хитро,
ты в логове жутком, немного Есенин,
скандалишь и куришь без фильтра.