Однако на фоне вычурной банальности было нечто особенное – он был чистюлей. И не потому, что мама в детстве тыкала его носом в грязные носки, а потому, что он ненавидел запах гниения. Выходя на улицу, он строил мучительную гримасу, проходя мимо баков с отходами.
Наша история закончится, даже не начавшись толком.
Всё достаточно скучно и неинтересно – айкью этого человека было весьма низким, и быть может суть в том, что он не имел права очернять своей сущностью эту планету.
А может в том, что страхи нужно преодолевать.
Может...
В общем – бестолковое щелканье кнопками пульта. Монотонно и мерно. С определённой, отточенной закономерностью. За интернет не заплачено – слишком ненавистен запах гнили. Давно сдох бы с голоду, но смекалки хватило накупить запасов на лето. Не столь туп, сколько хотелось бы.
Каналов так много, что изображения давно смешались в одно сплошное цветное пятно. Слышатся только звуки. В итоге остановился на канале, где говорили что-то о здоровье. Или о животных. Или о здоровье животных. Или о здоровых животных. Или о людях...
Прислушался, мерно сопя. Настолько лень дойти до раковины и прочистить нос. Обломов нашего времени.
Всё-таки физиологические потребности берут своё – встал, подтягивая спавшие штаны, и направился на кухню за чипсами. Если бы кость могла треснуть под тяжестью жира, то сейчас это бы произошло. Колдыбания здоровенных лях по скрипящему полу – адовое сочетание. Как соседи не свихнулись?!
Впрочем, такие товарищи предприимчиво селятся пониже – всё же лифты в пятиэтажках пока не предусмотрены и поэтому соседи у них всегда где-то сбоку. Оно и к лучшему. В здоровом теле – здоровый дух. Но возвращаясь к нашему куску сала: пыхтения и неточные вздымания грудной клетки были яркой противоположностью отточенности движений на пульте. Шепотом ругаясь матом, он таки сделал это. Победа! Канцерогенное лакомство завоёвано. Спешно оторвал верх у пачки, силясь толстыми конечностями ухватить побольше, будто кто-то отнимет. Хотя ведь и некому, такие люди, как правило, умирают молодыми и одинокими. Но быть может он заподозрил в измене кактус, стоящий у компьютера?..
В общем, ротовая полость активно набивалась чипсами, которые перед смертью истошно хрустели. Хотя, если подумать – они и так мёртвые. Хм, мертвый душой толстяк ест трупы картофелин. Это довольно забавно, не правда ли? А пока я разглагольствовала о вечном, герой уже успел опустошить содержимое пакета. Довольно шустро для ленивой задницы.
Кухня выжила после атаки. Теперь пора насладиться кучей фраз, что вылетают из выбранного канала.
Тема была весьма актуальной – пищеварение.
Развалившись в давно продавленном диване, стал изучать огрызок яблока на подоконнике.
– Нехорошо, – подумалось ему, – опять этот чертов запах.
Сделал над собой усилие, чтобы подняться – всё-таки страх был сильнее лени.
Пока кряхтящее нечто угрожающе буравило взглядом цель, телевизор вещал:
«Что есть пищеварение? Это процесс расщепления веществ в желудочно-кишечном тракте...»
– Расщепление. Пф-ф-ф, вечно этим людям что-то расщеплять да разрушать, – очередная попытка встать и дойти-таки до цели.
– Хм, расщепление – значит разложение, а разложение – это... – злосчастный огрызок, только что проигравший в неравной борьбе, выпал из рук. Дыхание квартиранта участилось, руки вспотели.
– Н-е-е-е-е-е-т! – вырвалось и прорвало пространство. Громкое такое. После засипел, впиваясь обезумевшими глазами в зеркало – в собственное отражение. Расширенные зрачки, быстро и неровно вздымающаяся грудь, колыхающееся в такт брюхо.
«Нет, не может быть! Я гнию! Внутри меня гниение! Это невозможно, я же...» – попытки расчесать живот ногтями под ноль. Тщетно, само собой. Только красные разводы вслед за пальцами, исчезающие довольно медленно. Кожа, видимо, решила, что хозяину уже пора.
Мучительно пыхтя, глазами ищет нечто. Или не нечто. Или не ищет. Бутылка с доместосом была кстати. Рванул, по пути ударившись о табурет, споткнувшись о провод и чуть не упав. Впрочем, сейчас было важнее иное – спасительный дезинфектант.
Даже не заметил, как осушил ёмкость ровно до середины. Вот оно – блаженство! Процесс гниения остановлен и нейтрализован. Он счастлив. Умер, так и не поняв этого. Шумно и некрасиво рухнул в идеальный порядок сваленных в кучу картриджей для «денди». Наконец случайность спасла его от мучительно ненавистного запаха.
Теперь всё.