Лошадка с набором уздечек,
И санки размером с ладошку,
И домик с трубой и окошком?
Бегут деревянные сани,
Лошадка гремит бубенцами,
А в домике топится печка
И снег выметают с крылечка.
Над ними тряхну рукавицей –
Мохнатый снежок закружится.
А шапку на брови надвину –
От холода птицы застынут.
Дубы затрещат вековые,
Попрячутся твари живые,
Лишь будет гореть одиноко
Светила багровое око.
И только в домах человечьих
Не стихнут движенье и речи.
Шумят... Захотелось вмешаться:
Ну что они там копошатся?
Ведь им ничего не известно
О тайных дорогах небесных,
Где вьюг моих хищная стая,
На пир торопясь, пролетает!
О синих небесных полянах
Вдали от ветров и буранов,
Где туч моих сонное стадо
Вынашивает снегопады!
Провел бы я многих и многих
В свой лес по заветной дороге,
Когда бы толпа их не мяла
Нежнейших снегов покрывало.
Здесь в мягкой и чистой постели
Уснули высокие ели.
На длинных зеленых ресницах
Луч солнца в снежинках дробится.
Здесь нет тишины совершенной,
Как в недрах холодной Вселенной,
Но люди под этой дремотой
Как будто бы чувствуют что-то.
Как будто сердцам их притихшим
Стал голос торжественный слышен,
Зовущий в глубины холодных
Бездонных просторов свободных –
И вечность их души смущает...
Но кровь их назад возвращает:
Им, слабым, не сделать ни шагу
Без теплой подкрашенной влаги.
Но... что там всегда происходит
В игрушечном этом народе?!
Вот всадник к крылечку под вечер
Подъехал, никем не замечен.
А утром до света он снова
Седлает коня вороного.
... Узнать бы, куда он поскачет,
О чем эта женщина плачет?