Или даже тысячу сто –
Всё равно не скажем, что смерти нет.
К смерти надо привыкнуть. Пойти ей вслед.
Усадить с собою за стол.
С ней в трамвае ехать плечо к плечу,
Когда давят со всех сторон,
Так прижаться к собственному палачу,
Что не знать, где ты, а где он.
Разглядеть сквозь дрожь, сквозь слепящий страх,
Как спокойны Смерти черты,
Отразиться в чёрных её глазах
На поверхности пустоты.
В них прямая в кольца закруглена,
В вечность вытянут интервал.
Между двух мгновений – провал без дна.
Он всё время существовал!
Мы всё шли по сомкнутым остриям,
Их не чувствуя башмаком,
Над бессчётным множеством узких ям,
По секундам, вставшим торчком –
А теперь в испуге схватились за
Хрупкий миг, надломленный штрих !..
Не затем ли мрак мне омыл глаза,
Чтобы свет проявился в них ?
Слух залепит вязкая тишина,
Ротовую замажет щель –
Чтобы стала мне наконец слышна
Моя собственная свирель.
А за ней и скрипки заговорят,
Всё отчётливей, всё звучней !
Может быть, у нас ещё будет ряд
Драгоценных трёхмерных дней.
Я ещё увижу чистейший снег
Сквозь дрожанье счастливых слёз,
Я от счастья с шага сорвусь на бег,
Как и мой ликующий пёс.
Вместе с ним над бездной небытия
Мы оставим искристый след,
И мгновений тонкие острия
Нас не ранят. Выдержат. Простоят
Ещё сто и тысячу лет.