Предположим, что немолода.
Предположим, что смирилась…
Тогда хандра, под мелкий осенний дождь, ломота в коленях, раздражительность без повода - объяснимы. Оденусь как старушка: завяжу цветастую полушалку, надену ватник и вязаные носки, всуну ноги в калоши и побреду на улицу, шаркать по пузырящимся лужам. Посмотрят удивленно на меня прохожие, подростки повертят пальцем у виска, воробьи вспорхнут, растревоженные моим появлением. Грустно. Тихо...
Порыв ветра бросит в меня охапку разрисованных осенью листьев. И один маленький и резной засверкает желтизной на мокром глянце галоши, как брошка на бальном платье увядающей королевы. Сквозь просветы-оконца в листве распоясавшегося красотой клёна, взгляну на мрачное серое небо, удивлюсь чудесной акварели художника, выдумщика - Октября и тут же зажмурюсь от брызг дождя попавших в глаза.
Увитый диким виноградом забор ошеломит разнообразием красок: « лиловой, золотой, багряной», оттенками буйной радости, праздничного убранства. А с ветвей абрикоса неожиданно посыплется оранжево-охристая листва, разукрашивая дорожку, словно стеля дорогой бухарский ковёр к моим ногам.
Одинокая приживалка берёза, редкость в этом краю, обречённо взмахнет своими ладошками, ещё зелёными внутри и посветлевшими по краю. Затрепещет под налетевшим порывом сырого воздуха, протянет ветви, словно взмолится забрать с собой и тихонько замрёт под строгим взглядом огромного тополя. Бравый солдат из семейства деревьев уже наигрывает, слышимый ему одному, известный марш и впечатывает свои зубчатые листья как шаги на плацу в асфальт дороги.
Не по душе стройному каштану такая простая мелодия. Отмахиваясь красно-коричневыми веерами листьев, он шелестит свой меланхоличный напев, бросая мне под ноги колючих маленьких ежиков. А те весело подпрыгивают по тротуару, скачут вперед и, весело чпокнув, сбрасывают с себя кожуру. А потом скользят дальше крупными блестящими, коричневыми горошинами, приглашая поиграть в веселую игру превращений…
Отчего бы не подыграть щедрым дарам красавицы Осени? И размотав, полушалку, сменяю тихий шаг, на шустрый галоп, весело впрыгиваю в огромную лужу. Капли летят ввысь и, сталкиваясь со слёзами дождя, искрятся в свете светящихся даже днём неоновых витрин.
Намокшие, напуганные вороны резко взмывают с ветки ввысь, одаривая меня обильным душем, сорвавшегося с зелёных листьев раскидистого дерева. От толчка вслед за крупными каплями падают изумрудные шарики, ударяясь о землю, раскалываются, и становятся знакомым и вкусным грецким орехом. Подбираю один, второй, сдавливая их руками, ломаю твёрдую скорлупу. И получаю желаемое – вкус ранней осени…
Где ты хандра? Унеслась за потоком дождевой воды, не догнать теперь. И возраст убежал следом. Остался восторг молодости, радость и ощущение легкости. А теперь быстрым шагом домой за кружкой горячего чая и мягким пледом…
А потом я буду смотреть в окно, слушать шелест дождя, ловить его мелодию и вплетать её в своё сердце, свою судьбу…