в окошках с медно-рыжими глазами
кадилами коптит под образами
поместных колоколен, спален ли.
он каждой ночью снова пуст и сер,
и суетится пылью городской,
а в прошлое глядит с немой тоской -
там в одночасье стал однажды сед
и приобрёл желание творить,
не упуская вязь, сюжет и нить...
а мне с его лица воды не пить,
так и не пью, но зубы чищу в душе
во всю широкую, хмельную душу,
чтобы оскал отцов не посрамить.