мартовскою снежною окрошкой,
но лесочек выдали мне ксивой,
мол, живи пока, гляди в окошко
на свою тщедушную свободу,
от которой не освободиться
подконвойным птичьему народу -
голубям, сорокам и синицам.
Это, типа, ласковая вохра,
нежная, как тёплая сметана.
А настанет осень - станет охра
вохрою с подачи Левитана.
Это всё незыблимо и прочно
на десятках тысяч километров,
где страдает воздух, оттого что
сводит воздух судорогой ветра.
Слава богу, здесь хотя бы можно
умножать стихи в сплошном угаре.
Но они - смеются, корчат рожи,
маленькие мстительные твари,
мол, хотелось так, а вышло - сложно.
Но одно - простое - знаю точно,
жить без документа невозможно,
чтоб я в мире делал без лесочка.