Уже за это ненавидя поезда.
И по глазам, и по губам, предельно сжатым,
Понятно было: попрощались навсегда.
В конце пути ее встречали, ждали, очень.
Но от того ей было только тяжелей.
Перед лицом невыносимо долгой ночи
Она себе твердила: "Только не жалей!".
Войдя в купе, неспешно вещи разложила
И приготовилась к немыслимой тоске,
Как будто только панихиду отслужила
Да и сама была почти на волоске.
Он отдыхал от дел и был готов к дороге,
Так заполняя недостаток новизны.
И лишь на миг остановился на пороге,
Окинул взглядом, составляя суть цены.
Он так привык к очаровательным победам,
Он так привык, не напрягаясь, побеждать.
А если страх перед разлукою не ведом,
Чего еще он мог от этой встречи ждать?
Вошел хозяином, затронул комплиментом,
Сверкнул улыбкой - и беседа потекла.
Он был главой и над судьбой, и над моментом,
Она, казалось, только этого ждала.
Так, час за часом проникаясь и сдаваясь,
Она искала тайный смысл в его словах.
Он был улыбчив, непонятным оставаясь,
И так уверен и в движеньях, и в правах.
А ей уже казалось, что всю жизнь знакомы.
И так бы ехала весь свой остаток лет.
Поспешно, рвано выходя из серой комы,
Счастливым ставший, в пальцах комкала билет.
А он глазами целовал, дышал так жарко.
А в ней сжималось в ожиданьи существо.
Ждала касания, как высшего подарка,
Уже всем сердцем предвкушая волшебство.
Он не позвал, не пересел, чтоб стать поближе.
Он ей сказал, что скоро будет выходить.
Она, лишь голову склонив как можно ниже,
Пыталась разум свой уснувший пробудить.
Таких - не ждать? Его, конечно, ждали тоже.
Нет, он ломать ей жизнь и в мыслях не хотел.
Дорога...поезд...все предсказано - и все же
Магнит возник меж двух, пускай не душ, но тел.
И было просто невозможно оторваться.
Но неизбежно подходил конец пути.
Ему впервые было трудно расставаться...
В ней всё рвалось за ним на станци
