Собрание сочинений классика (Рассказ)

    Если вы читаете не только рассказы, но и названия, а не перескакиваете их антилопой лошадиной (Нippotragus equinus), как делаю это я, то наверняка решили, что речь пойдёт о многотомнике классика.
    Мимо.
    Хотя и классик из пятого «А» в наличии, и собрание вчера состоялось, и сочинений мама классика наслушалась досытёхонька.
    Но... обо всём по-порядку.
    - И тут директор мне говорит, - звонко рапортовала вчерашняя выпускница педика, а ныне классная (пока номинально) руководитель пятого «А». - Ваши дети каждый день на большой перемене бегают в магазин.
    Учительница хотела ещё что-то добавить, но родители оживлённо загудели и больше не обращали внимания на учителку в коротком платьице и с пирсингом языка.
    - Интересно, чьи это такие непутёвые дети? - язвительно спросила мама Лены и взглядом Холмса окинула производителей мальчиков.
    - Я своему в школу никогда денег не даю, - поспешила откреститься мама Славика, на которой остановился взгляд Ленкиной родительницы.
    - Я, как классный руководитель, - попыталась перекричать родителей учительница. - Несу ответственность за жизнь и здоровье ваших детей. А тут, мало того, что я волнуюсь, чтобы они дорогу переходили по переходу, так они... они... они лапшу быстрого приготовления едят! Сухой! Ломают и жуют!
    Выпускница института захлопала приклеенными ресницами, и эхо недоразвитого для педагогической деятельности голоса поплыло радиальными волнами по гулкому кабинету.
    - Надо наказывать родителей, которые детям наличные деньги дают! Ведь есть же организованное питание! - Ленкина мама, видимо, сегодня особенно уставшая от назиданий на работе, была настроена воинственно.
    - Посмотреть бы на таких безответственных родителей, - добавила интеллигентная и обычно дружелюбная мама Славика.
    - А кто в магазин-то бегает? - спросил всегда готовый к расправе над своим «олухом» Витькин папа.
    Классная помахала рукой, пытаясь успокоить родителей, воодушевлённых проказами чужих детей. Родителям было не до неё. Ничего не добившись жестикуляцией, классная что-то сказал, прокашлялась и перешла на визг:
    - Я не буду называть фамилии этих мальчиков!
    - Ага! А я была уверена, что это мальчики! - сказала мама образцовой девочки, которая гордилась четырёхлетней «безнаказанностью» дочери. - Вот моя каждую неделю сдаёт деньги на обед.
    - И моя сдаёт.
    - И моя!
    - И мой сдаёт.
    
    - Не сдаёт.
    
    В кабинете повисла тишина.
    Мама Славика повернулась на стуле лицом к родителям.
    - Сдаёт. Я ему каждую пятницу...
    - Не сдаёт, - повторила учительница.
    - Но я ему каждую пятницу... Сдаёт! Да Славик из школы всегда сытый приходит! Он даже от супа отказывается - говорит, что в школе очень хорошо кормят...
    Славкина мама посмотрела на учительницу и поняла - не сдаёт.
    - Он что - тоже бегает в магазин?
    - И ест сухую лапшу.
    Мама Славика помолчала и сказала громко, но, вероятно, сама себе:
    - Но, сын меня никогда не обманывал.
    В классе стало тихо: видимо, родители примеряли состояние Славиковой мамы на себя.
    - Он хороший и честный мальчик, - рассуждала огорошенная мама. - И всегда откровенен со мной. Вот если вышла тройка за четверть по английскому - так он мне честно и сказал: «Мама, извини, у меня тройка за четверть!»
    - Три, - почти шёпотом сказала классная.
    - Да. Я и говорю - три по английскому.
    - Нет. Троек три. Ещё по русскому и математике.
    - Это всё лапша виновата, - весело сказал Витькин папа, довольный, что беспросветные тройки его «олуха» предсказуемы и даже желанны. - Ваш Славка, конечно, сытый домой приходит. Только у него на уроках все силы уходят, чтобы сухую лапшу в желудке размочить! Это ж, сколько надо выработать слюны и желудочного сока?!
    - Можно я домой пойду? - спросила мама переработчика полуфабриката. - Мне надо срочно с сыном поговорить.
    Родители зашевелились, принялись нахлобучивать шапки и шляпы.
    Я обрадовалась, что всё закончилось, и тоже накинула куртку.
    Мама Славы встала первой.
    - Ой, а я ещё про драку хотела с вами поговорить, - засеменила словами учительница. - Хотя, можно и завтра: Таниной мамы всё равно сегодня нет - она ушла показания снимать, или как там это называется... когда рука сломана... для милиции.
    Одного взгляда на Славину маму хватило, чтобы почувствовать ужас, творившийся в душе счастливой час назад женщины.
    Мне захотелось домой. Сильно.
    Я набрала номер Веры-фотографа и сбросила.
    Вера, естественно, тут же перезвонила.
    - Ты чего сбрасываешь, скупердяйка?! - сердито загудела Вера.
    - Потом объясню, - зашептала я. - Не кидай трубу, - и громко добавила. - Да! Я на собрании, но сейчас буду! Понимаю, что важно.
    - С ума сошла? - спросила трубка.
    - Да. Конечно.
    - Придурошная. По тебе опять дурка плачет.
    - Уже выезжаю.
    Я нажала отбой и встала со стула.
    - Простите, можно мне уйти? Срочно... вызывают.
    Когда я бочком пробиралась к двери, бледная мама Славы сидела на прежнем месте и слушала рассказ учительницы о сегодняшнем происшествии. В отличие от остальных родителей, ей, похоже, было неинтересно. Ей было конкретно страшно!
    Я бежала домой и как никогда радовалась, что мне в роддоме не подменили Маруську на мальчика. И вовсе не потому, что я не люблю мальчиков. Нет! Просто одного мальчика я уже вырастила и воспитала. И даже женила. Но предварительно мне пришлось пережить не одно такое «собрание сочинений». А если вспомнить три смененных школы, два техникума, и четыре специализации - то становится особенно радостно от того, что рано или поздно всё кончается!
    
    ПС: сын, сдай в библиотеку техникума учебники и принеси мне наконец диплом!
    ПС2: или хотя бы внучку мне родите... (Да не перепутайте! Внучка - женский род!)