А.С.Пушкин
Бутылка, пеною шипя, плевалась,
разбрызгивая искры на десерт.
Дрожащею рукою по бокалам
разлит душевной боли абсорбент.
В пузырчато-дюшесную водицу
вгляжусь, замедлив дьявольский искус,
покуда не сумею убедиться –
на треть ли полон – на две трети ль пуст
изящный стан хрустального сосуда,
что должен истину ко мне донесть.
И, может быть, на дне его забудусь,
как из песка и тины муть и взвесь,
разболтанная детскими ногами
в морской купели в летней кутерьме,
на дне осядет, как бы облаками
стремясь распластаться.
Эх, если б мне
своей судьбой управиться, как дышлом,
свернуть с однажды выбранной тропы!
Была надежда,
да опять не вышло.
И с кислой миной жду своей пор’ы.
Я робкой странницей кочую по вокзалам.
Гудки звучат, как растревоженный клавир:
- Не от проблем, ты от себя сбежала,
как малодушный, грустный дезертир.