каким я небо видел в Херсонесе,
где в сувенирной лавочке Рахим
сидит среди товара,нос повесив.
Туристов мало ,а товар-дрянцо.
Работать здесь,вообще,один убыток.
Морской волны солёное винцо
не вынесет на берег Афродиту.
Лишь толще чаек и крикливей их
пройдёт порой еврейское семейство,
а то весь день торчит какок-то псих
в руинах,а зачем?ну хоть убейся....
Весь этот вид Рахиму ни-по-чём:
вид мира,моря,неба и ларёчка.
Рахим - поэт,а значет - обречён
-и всё - тоска и тлен,и прах и....точка.
Да,вроде бы,вела куда-то нить,
и ,вроде бы,мерещилась награда.
Теперь осталось лёгкие сверлить
заслуженным домашним самосадом.
Прости,Рахим,ты всё же персонаж
второстепенный,а пишу такое....
Тому виной сумятица и раж
писательский и вечер беспокойный.
О небе я хотел.
О небо!небо! Чтож:
в нём облаков печальных гиппогрифы,
и их тела охватывает дрожь,
их взнуздывают облачные скифы,
Рахиму надоевшие,Бог мой!
Он запирает лавочку под вечер
и движется,как облако,домой,
поскольку был и есть - постольку вечен