Хлеба сырые туч и луж мишени.
О времени злокозненней, чем Арий,
я предаюсь постыдным размышленьям.
Когда был молод я, с гудящей кровью,
когда был парнем с колоколом зова,
которому полвека прекословлю,
мне не было так пусто и не ново
сплошное небо. И взбешён я ныне.
Ни опьяненья, ни восторга муки.
Сам по себе брожу, как по пустыне,
и плачу по себе, как по разлуке.