Быть самим собой
Муза сидела на подоконнике, обиженно отвернувшись и зябко кутаясь в крылья. И всё потому, что я в первый и единственный раз осмелился сказать правду. Мы столько лет прожили вместе, но она, как была, так и осталась наивным, доверчивым ребёнком. Не разлюбила сказки. С ней мой дом становился похож на Ноев Ковчег для волшебных существ всех времён и народов. На кухне постоянно жил Дракон. Не очень большой, с молодого крокодила, но огнедышащий. Обычно он спал в духовке. В ванной время от времени квартировала Русалка, в газовой колонке устроила гнездо Саламандра. В комнатных цветах поселились эльфы. На антресолях, там, где я хранил рукописи, прочно обосновались все мои «человеческие» персонажи: короли, рыцари, принцессы, благородные разбойники, несчастные влюбленные, все модификации золушек, спящих красавиц, железных генрихов и много кто ещё. И как они там помещались – не понимаю. Вероятно, их сущность позволяла уменьшаться, когда не было необходимости доставать меня. Но стоило кому-то проскользнуть в мои мысли, он немедленно воплощался в фантом и начинал хозяйничать в квартире. Я смог бы их вытерпеть, по одному, но одновременно...
- Мне бы хотелось того…
- Ты не должен был допускать этого…
- Как не стыдно, так поступать со мной?
- Отчего со мной так не поступили?!
- Сделаю по своему, хоть ты головой об стену бейся!
- Не стану делать!
- Туда не пойду…
- Оттуда не вернусь…
И так бесконечное множество раз. Споры, скандалы, неповиновение. С волшебными сущностями столько мороки. Они ставят себя над обычными персонажами, кичатся необыкновенными способностями, грозят заколдовать, навести чары, лишить расположения. Особенно Мёрлин.
В один прекрасный вечер я решил высказать Музе всё, что об этом думаю. Она выслушала. С тех пор молчит. Вот уже три дня. Сидит на подоконнике, смотрит на улицу - и ни слова. Но самое страшное, что стоило ей замолчать, как все ОНИ исчезли.
В квартире тишина и покой. В кране – простая воды, в газовой колонке – обычный огонь, в духовке – забытая лазанья, а на антресолях только пыльные листы, заполненные рукописными текстами.
- Послушай, - в который раз пытаюсь начать разговор.- Я не хотел тебя обидеть. Но ты не общаешься с моими друзьями, со знакомыми, не обиваешь пороги в издательствах. Не выслушиваешь упрёков или вежливых отказов. Всё это сваливается на мою голову! Допустим, герои – моё личное дело, но как объяснить простоту рифм, например? Неужели ты не читала современных стихов? Нельзя рифмовать розы-слёзы-берёзы. Про блещет-плещет я даже не говорю. Глагольные рифмы запрещены.
- Кем? - оборачивается она ко мне, и я замечаю, что глаза у Музы покраснели. Плакала.
- Кто может запретить поэту рифмы? Кто может запретить тебе быть самим собой?
Её вопрос застаёт меня врасплох. В самом деле, кто может запретить поэту рифмы, писателю - персонажей, музыканту - ритм, мелодии и гармонии, а мне - быть самим собой? Но я зол и не желаю признать её правоту. Отвечаю жестко, бросаю слова, стараясь не замечать покрасневших грустных глаз.
- Не знаю. Мода. Люди. – Ты витаешь в облаках, мне приходится жить среди людей. Надоели постоянные упрёки! В тривиальности, недостаточной оригинальности, простоте. Чаще всего в отсутствии изюминки. Хоть это ты могла бы?
Она зябко передёрнула плечами, ещё больше сжалась, спрятала подбородок в перья. Долго сидела так, обхватив колени. Ничего не отвечала.
На улице шел дождь, в открытую форточку было слышно, как шуршат по мокрому асфальту шины. Раздражение моё достигло наивысшей точки. И пусть дождь, всё лучше, чем сидеть тут с ней и ждать. Ненавижу её молчание!
Я выругался и вышел из комнаты. Нарочно хлопнул дверью – знал, как она не любит этого. Уверен был, что стоит мне закрыть входную дверь - Муза начнёт рыдать. Злорадно улыбнулся уже на лестнице. На улице вспомнил, что не взял зонт и снова выругался. Плевать, лучше сидеть где-нибудь в кафе, или колесить по городу на машине, чем любоваться на её обиженные крылья.
Домой вернулся заполночь. Музы на подоконнике не было. Её вообще не было. В кухне, в самом центре стола красовался ещё тёплый кекс с изюмом.
С того дня я начал жить, как все нормальные люди. Друзья не осуждают, издатели довольны. В доме никаких фантомов, драконов, рыцарей, саламандр. Старые рукописи с антресолей выбросил, архаичным способом создания литературных текстов больше не пользуюсь. Зачем писать от руки, когда есть компьютер? Клавиатура, монитор, замечательные текстовые редакторы. Они правят ошибки. Никаких помарок, пишется сразу начисто.
Только вот… было бы о чем…