И покрова распущенных волос.
Ей не страшны уже не дождь, не град,
Она из камня, в тишине берез.
Она скорбит над памятью седо,
Она ведет печальный счет годам.
Когда ушел сынок ее, родной,
И голову свою сложил, он там.
Все помнит, как в дорогу собрала,
Нехитрый, материнский узелок.
Икону, божьей матери, дала,
« Пусть бережет она тебя, сынок»
Перекрестив его тяжелый путь,
Стояла на дороге, боль храня.
« Ты бей фашиста, сын, и не забудь,
Что дома ждут с победою тебя».
Война гремела, приближаясь к ней,
Она надеждами на встречу с ним, жила.
Прочтет письмо и на душе теплей,
Те письма, очень долго берегла.
Гремя, война к деревне подошла.
Горело все поля, леса, дома.
Средь раненых бойцов, его нашла.
Глазам, своим, не верила сама.
Вот обнялись, но плакать не могли.
Сын вздрогнул, вдруг и тихо простонал
« Вот, мама, до тебя мы и дошли.
Я этой встречи, очень долго ждал-
Тут сын обмяк и тихо стал шептать-
- Прости меня и в поле схорони.
Я на родной земле хочу лежать.
За оберег спасибо, вот возьми»
Затих, остался на руках лежать,
Застыло небо в голубых глазах.
Над сыном, скорбно, наклонилась мать,
Застыла в камне с сыном на руках.
Великой скорби переполнен взгляд,
И покрова распущенных волос.
Не страшен ей, теперь, не дождь, не град,
Она из камня, в тишине берез.