То даже при невыгодной раскладке
Ты пьешь сейчас портвейновую муть
На бревнышке в березовой рассадке
Стрекозы опускаются в траву
Поправ законы дряхлого Крылова
Поскольку жизнь есть видимость и звук
То смерть собой являет форму слова
Июньский день вполне себе Басё —
Не сводится частями к энной сумме
И ты, приятель мой, произнесён
А не (как многим думается) умер
Когда-нибудь по утренней траве
На звук, едва качнувший плотный воздух
Приду к тебе с бутылкой в рукаве
В июнь-июль начала девяностых
Где треск стрекоз, носящихся гуртом
Плывёт сквозь день по-летнему тягучий
Где ты прочтёшь беззвучным мёртвым ртом
Мне этот стих, написанный на случай
